— Согласен, — ответил Филопемен, у которого от этих сведений испарились последние сомнения.
— Тогда будь готов сегодня же выступать, — приказал Федор, окончательно принимая роль главнокомандующего объединенными силами в новом походе, — как рассветет, ты со своими воинами отправишься на берег и начнешь грузиться на корабли. Я со своей армией сделаю тоже самое чуть позже. Но все мы отплывем в Ахайю завтра утром. Дольше ждать незачем. И главное…
Федор встал, поправив кожаный пояс и ремни, на которых висели ножны фалькаты.
— Никому из приближенных ни слова о морской операции — иначе для спартанцев это не будет полной неожиданностью.
— Я не привык болтать лишнего, — обиженно кивнул Филопемен, — особенно, когда речь идет о том, чтобы отомстить спартанцам.
На том и расстались. Теперь Федору было ясно почти все относительно своих ближайших действий в Греции. Невозможно было просчитать только один фактор — появление на этой арене скифов. Орды Иллура находились сейчас по некоторым данным где-то в районе Месембрии и Аполлонии, осаждая эти города, но вот-вот должны были пройти по землям Фракии и появиться в северной Греции. Однако точного времени появления скифов никто предугадать не мог — памятуя о судьбе Херсонеса и Ольвии, греческие колонисты сопротивлялись очень упорно, понимая, что борьба идет не на жизнь, а на смерть. Даже Леха Ларин не имел более точных сведений, поскольку долго оставался без связи со своим царем. В последних битвах он потерял почти всех людей и теперь находился на положении одного из военачальников с личными адъютантами при штабе экспедиционного корпуса карфагенской армии. Поскольку больше чем на личных адъютантов его восемнадцати уцелевших бойцов не хватало. Разве что, из уважения к преданности и боевому опыту этих бородачей, Федор решил использовать их иногда в качестве личной охраны. Так они хотя бы находились при деле. Поскольку посылать их в таком количестве в любой прорыв теперь было трудновато. Впрочем, Ларин не грустил. Он и в этом положении находил свои плюсы.
— Ничего, — уверял он Федора, — вот прорвется сюда Иллур, тогда вновь армию получу, а пока и на кораблях поплавать можно. Я же все-таки адмирал.
Последние слова Леха произнес, узнав о том, что им вскоре предстоит морская прогулка, о конечном пункте которой Федор до выхода в море пока умолчал, зная нрав друга, любившего побалагурить.
— Если придется, поставлю тебя и кораблями командовать, — пообещал Федор, поднимаясь на следующий день вместе с Лариным по сходням на палубу боевой квинкеремы, — а пока при мне будешь. На этом корабле.