— Я объявлю пленным о достигнутой договоренности, — нарушил молчание барон, и Луиджи обнаружил, что они почти приехали.
— Что? — Утренний отъезд отчего-то не давал покоя. — Вы не думаете, что Вальдесу следовало быть с нами?
— Наличие среди нас адмирала, пользующегося совершенно определенной репутацией, — принялся объяснять бергер, — заставило бы дриксов искать в сделке скрытый смысл.
— Можно подумать, что сейчас его не заподозрят. Вы полагаете «гусей» безмозглыми?
— Сейчас подозрения останутся в головах тех, кому неприятно видеть Олафа Кальдмеера в Эйнрехте. — Другой пожал бы плечами или махнул рукой, другой, но не Райнштайнер! — Сторонники Фридриха будут говорить, но им нечего сказать. Вы довольны теми солдатами, которые сегодня будут вашими матросами?
— Если они не заговорят. Жаль, я не догадался захватить с собой хотя бы Варотти. Это мой бывший боцман. Теперь он теньент и мечтает разогнать дуксов и посадить в Фельпе короля.
— Очень своевременно, — одобрил планы Уго барон. — Нужно быть очень дурным королем, чтобы быть хуже очень хорошего Совета. Но мы не решили, кто объяснит пленным подробности обмена.
— Все равно. Вряд ли возникнут сложности.
Луитджи ошибся, сложности возникли, и какие!
— Я отказываюсь, — звенящим голосом объявил ценный фок Фельсенбург. — Я перейду Хербсте только с моим адмиралом или вслед за ним.
— Руппи, — Кальдмеер казался очень уставшим, — перестань. Не все ли равно…
— Нет! Это… это унизительно для вас! Я не дам никому ставить… ставить деньги выше… чести и доблести!
— Лейтенант, — в голосе Райнштайнера прорезалось нечто вроде укоризны, — вы нарушаете субординацию. Вы не можете обсуждать решение генерала.
— Я его не обсуждаю, — пошел на абордаж Руппи, — я ему не подчиняюсь.
— Это приказ, — бесцветным голосом напомнил Кальдмеер. — Не следует начинать возвращение с нарушенного приказа, даже если он тебе неприятен.
— Если я нарушаю приказы, — уперся родич кесаря, — то делаю это осознанно!
— Похвально, что вы усваиваете не только уроки фехтования. — Ойген очень пристально посмотрел на упрямого лейтенанта. — Я полагаю, господин фок Фельсенбург, что вы имеете значительный шанс встретить на родине шутников, которые спросят, чему вас научил плен. И вам следует показать, чему и насколько успешно.
— Приложу все усилия. — Руперт покраснел, но почему, Луиджи не понял. Кальдмеер, видимо, тоже. — Господин адмирал, вы можете… вы можете списать меня с флагмана, но я вас не оставлю. Господин командор, я требую, чтобы господин Кальдмеер перешел Хербсте первым!
— Руперт! — Кальдмеер слегка повысил голос. — Приказываю вам… доложить генералу Гутеншлянге о моем скором прибытии и встретить меня на середине Хербсте. Исполняйте!