- Что-то не так с шампанским, мисс Чейз? - услышала она насмешливый голос.
Она круто обернулась и увидела хозяина дома с улыбкой на губах. Он был одет Дионисом, с наброшенной поверх хитона леопардовой шкурой, длинные рыжие волосы свободно падали на плечи. Дионис - бог виноделия и веселья. А его обезумевшие приверженцы, одолеваемые жаждой крови, рвут свои жертвы на куски. Или крадут ценности, не принадлежащие им.
Под его пристальным взглядом Каллиопа напряглась.
- Все в порядке, ваша милость. Шампанское чудесное, как и все остальное. Ваш дом в самом деле… удивительный.
- Похвала Чейзов дорогого стоит. Ведь вы все - большие знатоки искусства и античности, не так ли?
- Я бы не назвала нас знатоками. Мы, скорее, ученики, каждый в своем роде.
- А вас, значит, особенно интересует война? - Он кивнул на ее щит.
- А может быть, оливки, - шутливо ответила она.
- Ах да. Ведь это Афина повелела насадить оливковые рощи по склонам Акрополя. Так она позаботилась о процветании своего народа.
- Но потом ненасытные грабители выкорчевали их в поисках зарытых сокровищ! Теперь прославленные Афины - всего лишь маленький пыльный городок. Так рассказывают.
Герцог засмеялся:
- Дорогая мисс Чейз, как мило с вашей стороны защищать людей, которых вы даже не знаете. Но если бы ваши так называемые «ненасытные грабители» не разрыли Акрополь, подумайте, какая это была бы потеря для нас. Столько красоты и древних знаний не было бы явлено миру. Неужто лучше, если бы эти предметы разрушались в земле, рассыпались в прах рядом с людьми, которым нет до них дела?
Каллиопе нехотя пришлось признать, что он высказал ту же мысль, которую она сама обычно отстаивала. Но его самодовольный голос, снисходительная улыбка вызывали желание спорить с ним. И стереть это выражение с его лица. Она пожала плечами и допила шампанское.
- Позвольте показать вам одно сокровище, которое могло погибнуть навсегда, - предложил он, забирая у нее бокал.
- Алебастровую Богиню?
- Вы хотите поскорее увидеть жемчужину моей коллекции? Нет, ее покажут позднее. В должный момент.
- Последняя возможность для нее вызвать восхищение, прежде чем навсегда быть запертой?
- Она вовсе не несчастная монахиня в затворе. Ее увезут в такое место, где она будет под надежной защитой, не то что в последнее время прочие лондонские ценности.
Авертон взял ее руку и повел, лавируя в толпе, весело приветствуя развлекающихся гостей. Каллиопе пришлось стиснуть зубы, чтобы не вырвать руку и не убежать. Когда в Британском музее ее так же взял за руку лорд Уэствуд, ей было удобно и тепло. Прикосновение герцога напоминало холодный захват стального наручника. Сжав губы, она ускорила шаг. Он привел ее в дальний конец комнаты, откуда высокие стеклянные двери вели на террасу. Народу здесь было поменьше, воздух свежее. Но Каллиопе вдруг пришло в голову, что он собирается вывести ее из зала в темноту, а потом… что потом? Столкнет вниз на мощенную камнем площадку?