— У меня такое ощущение, что я говорю с чужим человеком, — холодно заметил он. — Мы почти помолвлены, Шейла.
— Нет, мы не помолвлены. Мы поговорим, когда я вернусь.
Возможно, когда она вернется, то станет прежней Шейлой. Уступчивой, милой девушкой, готовой всегда выслушать других.
— Я должна идти, — в отчаянии произнесла она.
— Нет, твоя мама хочет поговорить с тобой.
Шейла с размаху бросила трубку на рычаг. Она почувствовала, что дрожит с головы до пят.
Эбби с жалостью посмотрела на нее и предложила печенье.
Телефон снова зазвонил. Шейла, не отрываясь, смотрела на него.
— Ни в коем случае не бери трубку, — предупредила она Эбби и вышла за дверь.
Тернер вместе с детьми устанавливал палатку.
— Шейла, возьми ту веревку и помоги Ники натянуть ее.
Она сразу перестала дрожать.
— Одну минуту.
Шейла подошла к своей машине, открыла дверь и, порывшись в кассетах, отыскала «Песнопение». Она вставила кассету в магнитолу и включила звук на полную громкость.
Шейла подошла к Ники и взялась за веревку, но случайно выронила ее из рук и, споткнувшись, упала, а Ники свалился на нее. Тернер тут же оказался рядом, и когда он взглянул на нее, на его чувственных губах заиграла восхитительная улыбка.
— Не ушиблась?
Шейла мотнула головой, но ее дрожь не укрылась от его зорких глаз. Тернер подозревал, что она расстроилась вовсе не из-за того, что упала, а из-за телефонного разговора.
Не надо было целовать ее, подумал Тернер. У нее есть друг, а он тут третий лишний.
Но при разговоре ее лицо не светилось от радости.
Не светилось так, как после его поцелуя. Сладкий поцелуй, такой невинный и чистый. Поцелуй девушки, в которой скрывается огромная страсть.
Завоевать Шейлу — значит навсегда превратить свою жизнь в полный хаос. У Тернера не было плана, да он и не представлял, что можно придумать в такой ситуации. Если он не окончательно лишился разума, то сядет верхом на старого Стэна и ускачет отсюда.
Но, глядя на Шейлу, Тернер уже не знал, что будет более безответственным поступком: если он уедет или останется здесь.
Музыка, доносившаяся из ее магнитолы, наполняла негой и успокаивала его. Это была чудесная мелодия. Она казалось печальной, но в ней отчетливо звучали ноты надежды и восхищения жизнью.
— Хочешь сегодня ночью спать в палатке? — спросил Тернер Шейлу.
Озабоченное выражение исчезло с ее лица.
— А разве не будет холодно?
Он, конечно, надеялся, что так и будет.
— У меня есть отличные спальные мешки.
Ее взгляд был очень выразительным. Она изо всех сил боролась сама с собой, как и он. И если только Тернер не ошибся в своих предположениях, Шейла тоже проиграла эту битву.