Испугаться следопыт не успел. Безголовое тело перекувырнулось в воздухе, засеяв землю кровью, и шлепнулось в кусты. Опьяненная успехом тварь потеряла всякую осторожность и, хотя в лесу для нее еще было светловато, целиком выбралась на поверхность, надеясь воспользоваться оказией и запастись едой впрок.
Обережники бросились врассыпную, обнажая фьеты. Вырвавшееся из-под земли чудище напоминало мохнатую пиявку, то сжимающуюся в веретено, то червеобразно вытягивающуюся. Хруск с обеих рук рубанул нацелившуюся на него морду, но даже не оцарапал — та отдернулась, вспугнутая бегущим впереди лезвий ветерком. Боец по инерции качнулся вперед, но каким-то чудом умудрился отмахнуться от «выстрелившей» ему в бок гадины.
Раздосадованная тварь решила попытать счастья с другой жертвой, неподвижной и без острых жвал. Примерилась — и замешкалась, беспокойно раскачивая приподнятой головой. С виду это существо ничем не отличалось от прочих, но к манящему запаху пищи примешивалась крепнущая нотка яда. Потом тварь заметила разворачивающееся жало и решила, что жить ей хочется больше, чем жировать.
Архайн все-таки стегнул ей вслед плетью, отполосовав кончик хвоста. Чудище утробно булькнуло, но возвращаться и мстить не пожелало. Трофейный кусок остался извиваться возле норы, желая врагу им подавиться.
— Еще вопросы есть? — холодно осведомился йер, глядя на стоящего на четвереньках Хруска — тот все-таки не сумел удержать равновесие после удара.
Обережник безмолвно помотал головой и поднялся. Насчет достойных похорон товарища тоже никто не заикнулся, на примятый куст старались даже не смотреть. Темный знал свое дело.
***
Обладай тварь разумом, она подумала бы, что день не задался с самого утра.
Впрочем, ночью она вернулась и с аппетитом скушала труп обережника. А хвост — дело наживное.
***
Даже закат здесь был чуждым, зловещим: багрово-красный, без единой желтой крапинки. Обмакнутые в него деревья казались ветвистыми трещинами в небосклоне. Ветер стих, подозрительные шорохи — тоже, но путников это не обрадовало. Если уж этих мест даже пришлые твари избегают…
ЭрТар, заметив, как быстро и брезгливо переставляет лапы Тишш, наклонился и потрогал землю ладонью. От почвы исходил горячечный жар, словно под слоем трухлявой иглицы тлел торфяник. Но рановато что-то для лесных пожаров, только месяц как весенний паводок сошел.
А для заката поздновато, понял Джай, увидев прикипевшую к небесной макушке, отсвечивающую розовым луну.
Не такая уж и широкая она оказалась, Граница. Шагов двадцать — да только поди прошагай! Между Оритской и Хайанской частью Царствия ползла бесконечная змея с оранжевым брюхом лавы и алой спиной стоящего над разломом зарева. Клокочущий, в хлопьях серой пленки расплав тек не вровень с краями, а ладони на три ниже, изредка выплескиваясь и застывая гладкими, стеклянно блестящими кляксами. Берега обрамлял широкий «пляж» из золы, девственно хрустящей под ногами.