Нервничали не только лошади. Волк понимал, что ему предстоит; холодная вода ему вовсе не нравилась. Повизгивая, он бегал по берегу, затем просто сел и, задрав нос к небу, печально завыл.
— Волк! Ко мне, — позвала Эйла и подошла к нему, чтобы ободрить. — Ты тоже немного испуган?
— Что? Опять возникают проблемы при переправе? — спросил Джондалар — он еще не простил Волку его забавы с Удальцом.
— Да нет. Он слегка нервничает, как и лошади, — ответила Эйла, удивляясь реакции Джондалара, ведь ему был понятен страх молодого жеребца.
Река была холодной, но лошади отлично плавали; стоило им только войти в воду, как они без понуканий двинулись вместе с людьми к противоположному берегу. Волк не сразу последовал за ними, поначалу он прыгал и повизгивал у самой воды, прежде чем плюхнуться в реку. Затем поплыл, догоняя навьюченных лошадей.
На другом берегу они переоделись, дали животным возможность обсохнуть, потом отправились дальше. Эйла вспомнила, как после ухода из Клана ей пришлось переправляться через реку в одиночку, и оценила, насколько это легче сделать, имея крепких лошадей. Перебираться с одного берега реки на другой всегда было трудным делом. По крайней мере, когда идешь пешком, одежда постоянно намокает. Но на лошадях можно было преодолевать малые реки, лишь слегка обрызгавшись, да и переправа через большие реки давалась куда легче.
* * *
Продолжая путь на юго-восток, они заметили, что местность изменилась. Плавные холмы сменялись более крутыми по мере приближения к горам на западе. То и дело приходилось пересекать глубокие долины рек. Несколько дней спустя Джондалар понял, что они теряют массу времени на спуск к реке и переправы, но долины защищали их от ветров на стоянках, а сами реки обеспечивали водой, которой не было на плоскогорье.
Они остановились на высоком холме в центре плоскогорья, раскинувшегося между реками. Перед ними открывалась широкая панорама. Кроме очертаний серых гор далеко на западе, все остальное было ровным, как доска. Хотя насквозь продуваемая ветрами земля мало чем отличалась от других пространств, но двум всадникам безбрежное волнующееся море травы, лежавшее перед ними, напоминало настоящее море с его монотонным постоянством. Эту аналогию можно было продолжить: колеблемые ветром древние травы, подобно морю, таили в себе богатую и разнообразную жизнь.
Шерстистые гиганты, мамонты и носороги, снабженные практически двойными шкурами — длинные волосы, теплый густой подшерсток, слои жира, — обладали необычными бивнями или же рогом на носу. Гигантские олени со своими огромными рогами бродили рядом с дикими зубрами, великолепными предшественниками домашних животных, они по размерам практически ни в чем не уступали массивным бизонам, разве лишь в размахе рогов.