— А в чем дело, дед Мирон? — попытался Думитру ускорить его рассказ.
— Я, товарищ полковник, старый человек, — говорил старик медленно, тщательно подбирая слова, желая, по-видимому, чтобы его правильно поняли. — Мне трудно двигаться. Дети все разъехались кто куда, кто в Сучаве, а кто аж в Тимишоаре и Орадеа. Вот так оно и бывает, вроде и дети есть, а под старость человек один остается, как будто и нет их вовсе. Ну да не велика беда…
— А в чем же все-таки дело? — снова прервал его Думитру, ободряюще улыбаясь.
Он вытащил из кармана пачку сигарет «Карпац» и коробку спичек, предложил старику закурить. Тот вытянул одну сигарету, и теперь оба курили, внимательно глядя друг на друга.
— Люди мне присоветовали, — вздохнув, снова начал старик, — иди, мол, к товарищу полковнику, он человек душевный… Как он тогда, на пожаре в Траяне… Если б они не примчались, солдаты то есть, с машинами своими, сгорели бы мы все! — заверил он Думитру.
— Мы сделали все, что могли, — просто ответил тот. — Не могли же мы допустить, чтобы огонь распространился дальше, и оставить вас один на один с пламенем. Ведь мы соседи!
— Да, мы бы со своими ведерками не справились бы, — согласился старик. — Много делаете, видим, знаем, — продолжал он уверенно. — С тех пор как ваша часть сюда приехала, будто светлее стало. Мы все примечаем! — Он шутливо погрозил указательным пальцем. — Когда можете, подвозите нас до города на своих машинах, — начал перечислять он, — в том месяце не было у нас грузовика, так вы на своем муку перевезли на фабрику. — Он дружелюбно подмигнул.
— Да уж вижу, — развеселился Думитру, — что все-то вы знаете, дедушка Мирон. Нельзя же было всю деревню без хлеба оставить, да и себя заодно!
— Так, так, — одобрительно закивал старик. — Вот потому-то я думал-думал, да и надумал, может, вы и мне поможете… С крышей-то… Протекает она, а зима-то близко. Нанимал я тут одного, да он ничего не сделал, только денежки взял. Если не можешь ничего, так и нечего браться. Что же мне, сидеть там с ним наверху не отходя? Говорит, что делает, а сам ничего не делает, тьфу! А теперь скажу вам, как оно есть: деньги я ему отдал, а других-то у меня нет…
Он проговорил все это торопливо, как будто его кто-то подгонял. Видимо, он смущался и хотел как можно скорее высказать эту свою просьбу. Потом он замолчал, мял в руках шапку, не отваживаясь взглянуть на Думитру, и ожидал его ответа.
— Ладно, дед, — усмехнулся Думитру, — разберемся мы с твоей крышей, будь спокоен. Я как раз завтра возле твоего дома буду, так зайду посмотреть, велика ли работа? — сказал он ему ласково, с той же открытой улыбкой. — А потом выберу хорошего парня, чтобы он тебе помог.