Однако, как видите, мне хватило всего одного слова, чтобы связать концы с концами. По-вашему, я вбил себе в голову всякие глупости и пытаюсь морочить голову вам, честному полковнику госбезопасности? По-вашему, я заблуждаюсь?
– Да, – со странной интонацией проговорил Генон. Глаза его блестели. – Разумеется, ты заблуждаешься, Кирилл. Но только в деталях. А что касается общей схемы – тут ты попал в точку. – Он тяжело вздохнул, словно сожалея, что придется убить такого неглупого, но не в меру ретивого подчиненного. – Что ж, поздравляю тебя. Ты неплохо справился с этой задачей, а значит – заслуживаешь… – Он скинул с рук плащ и сделал эффектную паузу. – Нет, не пули в лоб, как ты предположил, мой хороший. Во-первых, ты заслуживаешь, чтобы я рассказал тебе все об Опеке. А во-вторых, ты заслуживаешь повышения. Разумеется, в нашей системе координат. Так что через несколько дней готовься, мой хороший, заступить на дежурство. На этот раз – оперативным диспетчером… А сейчас давай-ка мы с тобой выпьем за это! Но только не чаю…
В руках моего шефа оказался вовсе не пистолет. Там была коробка с французским коньяком «Наполеон». Причем, как впоследствии выяснилось, вовсе не отравленным мгновенно действующим ядом…
Эпизод этот мне запал в память даже не потому, что доставил мне неприятные эмоции. Просто тогда Генон в первый раз назвал меня по имени, а это означало у него высшую меру поощрения.
Часть 2
ОХОТА НА ОХОТНИКА (Год 1994)
Какое-то неприятное ощущение кольнуло затуманенное сном сознание и потащило меня огромным воздушным пузырем из глубины, где было так легко, свободно и приятно парить, на поверхность. А поскольку я знал, что на поверхности меня поджидает суровая, грубая реальность, от которой не спрятаться, сколько ни натягивай одеяло на голову, то ощутил такое чувство, которое, наверное, испытывает наркоман, когда действие «кайфа» кончается. И оказался прав: неприятное ощущение оказалось настойчивым звонком телефона.
Было всего пять утра, и за окном еще царила колючая мгла, раздираемая порывами ледяного февральского ветра.
В голове еще теснились обрывки сновидений, но рука уже автоматически сорвала трубку «Панасоника», потому что так рано мне могли звонить только из отдела. Не дай бог, что-то отчебучил наш Подопечный!..
Но я ошибся. Звонили мне по межгороду, и это была мама.
– Сыночек, здравствуй, – заискивающе сказала она, едва я пробурчал в трубку нечто нечленораздельное. – Как ты там? Я тебя не разбудила?
– Все нормально, мам, – с невольной досадой ответил я. – Что-нибудь случилось?