— Может, на законе Архимеда? — поправляет Срджа.
— Какая разница, Архимед или закон Архимеда, коли я ни в зуб ногой!
— Серость! — тихо замечает Срджа, лучший физик класса. — И как это тебя угораздило? Столько времени мы этот закон зубрили, что я так и жду, что его вот-вот Терезин петух пропоёт, а ты его до сих пор не знаешь! Да я сам тебе его раз десять объяснял!
— Я спутался, — грустно говорит Боца. — Затмение на меня нашло. Учитель спрашивает об Архимеде, а мне вдруг на ум пришёл дядя Сто́ле, наш пасечник. Я ведь часто к нему хожу, помогаю ему возиться с пчёлами. Приду, подмету вокруг ульев, сниму трутней с леток, прополю чуток сорняки, а дядя Столе рад, доволен. «Давай, давай, герой, — говорит. — На сегодня хватит, наработался. Иди-ка, я тебя медком угощу». Я, сам понимаешь, второго приглашения не дожидаюсь. А старик зачерпнёт здоровый половник мёду и потчует: «На, малый, отведай. Попробуй, каков дяди Столин мёд. Ведь не мёд, а архимёд!» И вот, если уж хотите знать, учитель меня про Архимеда спрашивает, а у меня все мысли только о дяди Столином архимёде!
— Да уж и то, правду сказать, дядюшкин архимёд послаще будет, чем физический! — подтверждает Срджа и облизывается.
— Если бы за этот архимёд оценки ставили, то наш Боца получил бы не одну, а две пятёрки! — усмехается Циго.
Но Боце не до шуток. Он опустил голову, нахмурил брови. Всё ожесточённее тянет он Мустанга за ухо.
«И всё заботы… заботы!.. — думает он. — Всё время какие-то заботы! То об Архимеде думай, то об объёме параллелепипеда, то о ковбоях, то о каких-то трубах! А теперь вот ещё и о Мустанге! Того и гляди, на руках его придётся тащить, вот до чего эта скотина разбаловалась и разленилась… А где ещё доставать четыре кило пороха? Четыре кило — и ни грамма меньше!»
Срджа, продолжая думать о словах Боцы, осторожно спрашивает:
— Слушай, Боца, знаешь, о чём я вспомнил? Дядя Столе будет завтра давать салют?
— Салют?
— А ты разве забыл? Каждый раз в конце учебного года он даёт салют: в честь отличников пять раз, в честь хороших — четыре, в честь троечников — три, а остальным и одного раза хватает.
— Ну, мне и одного не достанется, — грустно произносит Боца и вдруг застывает. Лицо его озаряется. Глаза сверкают.
«Что это с ним? — думает про себя Срджа. — С чего это он так возрадовался?»
— Ура!.. — орёт Боца. — Я знаю, где достать порох!
Ему ничего не приходится объяснять. Циго и Срджа сразу понимают его. Понимают тотчас же, едва он произносит эти слова, имеющие такое решающее значение для успеха всей операции под кодовым названием «Водородная».