— Итак, вы кинулись вперед, когда услыхали выстрелы. Что вы увидели? Капитан был перед лифтом один?
— Один.
— С оружием?
— Без оружия.
— Вы перенесли трупы. А что потом?
— Я покормил людей и вернулся, чтобы самому съесть завтрак в нашей столовой.
— Короче, вы могли бы спрягать оружие где-нибудь на этаже?
— Мог бы.
— Господин лейтенант,— вмешался следователь,— я задам вам сейчас один деликатный вопрос, напомнив сначала, что мы ищем убийцу и что долг каждого порядочного гражданина здесь очевиден. Так вот. Известен ли вам какой-нибудь факт физического или морального плана, который мог бы быть нам полезен? Если поточнее — не подозреваете ли вы кого-нибудь?
— Ничего и никого, господин судебный следователь.
Кунц вышел, отдав честь полковнику и поклонившись Эстеву.
Допрос Капеля был по всем пунктам аналогичен допросу Кунца. Лицо у Финуа вытянулось. Успех, который он уже предвкушал, ускользал от него.
— Тут сам черт не разберет! Бесполезно пытаться выяснять их дела и поступки после убийства: так нам никогда не узнать, где они могли спрятать оружие; я отступаюсь от этого — лишь бы его нашли. В результате — трое возможных виновных, тут с ума можно сойти.
Вот почему Легэна он встретил мрачной иронией, которая плохо скрывала его возраставшие беспокойство и злобу.
— Месье, я подозреваю, что и вы, подобно вашим товарищам, могли бы в подходящий момент оказаться у лифта с автоматом 4317 в руках и что никто не может этого опровергнуть. Как и они, вы могли бы затем спрятать оружие в любом месте. Как и они, хотя ваше положение весьма щекотливо, вы не знаете никакого факта какого бы то ни было свойства, который мог бы навести на след виновного и, следовательно, снять обвинение с вас.
— Все верно. И поскольку нам нечего больше сказать друг другу… комиссар, таким образом… комиссар, я прощаюсь с вами и ухожу.
На этот раз Финуа взорвался:
— Как, месье, неужели вы хотите заставить меня думать, что умному человеку, живущему здесь бок о бок с жертвами и с преступниками или преступником, нечего сказать правосудию. Неужели у вас нет никаких наблюдений о личности, характере майора д'Эспинака и капитана Дюбуа? Не могли бы вы сказать нам, только ли друзья окружали их? Не задавали ли вы себе такой вопрос: «Хотели убить одного или другого, либо и того и другого?» У вас нет никаких подозрений? «Ничего и никого»,— сказал мне один из ваших коллег. Хоть бейся головой о стену.
— Не стоит так утруждать себя из-за меня.
— Впервые в своей практике я наталкиваюсь на такое конспиративное молчание, на столь вызывающую враждебность…