Элис улыбнулась, погрузившись в воспоминания. Если бы он знал, что такое дружба. Если бы он не боялся…
Но она сделала выбор. Жалеть не о чем.
В холодильнике действительно нашлось шоколадное мороженое. «То, что надо», – подумала Элис.
Внезапно зазвонил телефон, и она поняла: это Джо.
– Элис? – Голос в трубке был таким напряженным, что в первый миг она с трудом узнала его.
Затем сработал какой-то механизм памяти, как переключается передача на старом велосипеде, и все встало на свои места.
– Джо? Как дела?
Элис пыталась сохранить спокойствие. Она увидела его утром, думала о нем целый день, а теперь услышала по телефону – все это рождало странное головокружение, будто пришло в движение давным-давно замершее колесо.
– Отлично.
Голос Джо чуть дрожал, как бывало от волнения или злости – сейчас не разобрать, от чего именно.
– Все играешь блюз? – спросила она, инстинктивно настраиваясь на привычную волну их бесед, где накал страстей всегда прикрывался легким юмором.
– А что мне еще делать? Я же придаток к гитаре.
Пауза.
– А ты, Эл? Видел твою книгу. Неплохо получилось. Детская забава, конечно, и все-таки… Вообще-то я никогда не сомневался, что ты своего добьешься. И я ходил на твою выставку. Следующая наверняка будет в Королевской академии. – Его смешок отозвался в сердце Элис. – Однако с контурами по-прежнему проблемы.
– Лесть тебе не поможет, Джо.
– Ха, у меня новая группа. Называется «Растрата». Выступаем уже год. Электрофолк, каверы и наши собственные песни. Играем в «Пшеничном снопе» по субботам. Ты должна нас послушать. Это круто. – Пауза. – Ну а ты как живешь?
– Хорошо. Я…
– У тебя все в порядке? Джесс сказала, что ты…
– Ты говорил с моей матерью? Когда?
– Да успокойся, я ее случайно встретил. Мы выступали в Лидсе, в университете. Она сказала, что ты вроде бы заболела. Хотела узнать, как твои дела.
– Я не болела, – спокойно ответила Элис. – Просто на время вышла из игры.
– Ну а я вернулся, – продолжал Джо. – Снял квартиру на Мэйдз-Козуэй. Хозяйка поверила, что я выпускник. Она глуха как пень и разрешает нам репетировать в подвале. Говорит, что любит ирландскую музыку, поскольку когда-то была католичкой. Слава богу, не слышит, о чем мы поем…
Элис не сдержала улыбки.
– Все так плохо? – спросила она.
– Могло быть лучше, – согласился он. – Однако мы кое-как устроились и, раз уж начали играть по колледжам, вполне можем собрать поклонников. Ну, это те, которые кидают в тебя полные банки, а не пустые.
– Джо, уже поздно, – мягко произнесла Элис. – Зачем ты позвонил? Прошло три года…
– А что, нужна особая причина? – ответил Джо почти агрессивно. – Вечно ты ищешь какой-то скрытый смысл. Почему бы тебе малость не расслабиться? Захотелось поговорить, вот и все. Может, встретимся, погуляем, съедим пиццу? Вдруг захочешь послушать, как я играю.