ПРО БАРАБАНЩИКА И ПРО ПЕТРУШУ ГРИНЕВА В ХХ ВЕКЕ
1
Вы, уж наверно, читали в детстве рассказ Аркадия Гайдара «Чук и Гек» – книжку, конечно, для семи-восьмилетних, но которую и в старшем возрасте будешь вспоминать с удовольствием:
«Отвечайте, граждане, – отряхиваясь от снега, спросила мать, – из-за чего без меня была драка?
– Драки не было, – отказался Чук.
– Не было, – подтвердил Гек. – Мы только хотели подраться, да сразу раздумали.
– Очень я люблю такое раздумье, – сказала мать».
А дело-то было – кто читал, тот помнит, – в том, что почтальон без матери принес телеграмму, Чук уложил ее аккуратно в жестяную коробочку, а Гек, не зная этого, взял да и швырнул назло брату коробочку за окно, в снег. Искали – искали – и не нашли, а матери сказать побоялись. И из-за этого их легкомысленного – по младости лет – поступка вышло потом множество серьезных недоразумений.
И «Голубую чашку» вы, наверно, помните – как отец с дочерью Светланой шести с половиной лет от роду, обидевшись на свою маму, отправились с подмосковной дачи в путешествие.
«Что ж, – говорю я Светлане. – С крыши нас с тобой вчера согнали. Банку из-под керосина у нас недавно отняли. За какую-то голубую чашку напрасно выругали. Разве же это хорошая жизнь?
– Конечно, – говорит Светлана, – жизнь совсем плохая.
– А давай-ка, Светлана, надень ты свое розовое платье. Возьмем мы из-за печки мою походную сумку, положим туда твое яблоко, мой табак, спички, нож, булку и уйдем из этого дома, куда глаза глядят.
Подумала Светлана и спрашивает:
– А куда твои глаза глядят?»
Ну и так далее. Кто читал, тот помнит.
Но есть у Гайдара книжка, которую в восемь лет, может, и прочтешь с удовольствием, но все же полностью не поймешь, верней сказать – не прочувствуешь. Ее лучше бы читать в возрасте более зрелом, скажем, начиная лет с десяти – и хоть до пятидесяти. Всегда будет интересно.
2
Это – повесть «Судьба барабанщика».
Гайдар писал ее во второй половине 1930-х годов. Это было в нашей стране, наверно, самое страшное время за весь не очень веселый ХХ век. В эти годы не десятки, даже не сотни и не тысячи, а миллионы людей, засыпая вечером в своей постели, не знали – не последнюю ли ночь спят они в своем доме, в окружении своей семьи?..
В каждый дом ночью могли войти сотрудники НКВД (Народного Комиссариата внутренних дел) с ордером на обыск и арест. И увести с собой ни в чем решительно не повинного человека – инженера, ученого, учителя, рабочего – от его семьи навсегда (а вслед за ним часто забирали и жену – просто как