Открыв еще один пакет, Себастьян поднял бровь.
— Вот это да! Еще одно приглашение. Подумать только! Такое впечатление, что все прямо-таки жаждут нашего общества.
— От кого же оно?
Себастьян приготовился разыграть перед женой маленький спектакль и постарался как можно убедительнее изобразить удивление.
— Поверить не могу. Какое совпадение! Официальное приглашение на маскарад в замке Итон. Надо же. Подумать только, как все замечательно складывается для нас с тобой! Теперь у тебя нет необходимости изображать горничную. Можешь себе такое представить?
— Ты обманываешь, — медленно сказала Элинор. — Зачем ты двурушничаешь, очаровательный и несносный негодник? Ты все это сам подстроил… Услышал от меня про этот идиотский план Ловриджа, о котором я имела неосторожность тебе проболтаться…
Себастьян рассмеялся. Он был вынужден признать поражение.
— Это все Хит. Он сказал, что достанет для нас приглашение. Но я и представить не мог, что это случится так скоро.
— Как видно, коварство — фамильная черта Боскаслов.
— Боже мой, что будет, если ее унаследуют наши дети? — игриво сказал Себастьян, ласково погладив Элинор по щеке. — Но сама рассуди: чем же это плохо — появиться на маскараде в качестве мужа и жены?
— Нет, план неплохой, — помолчав, согласилась Элинор. — Кто знает? Может быть, благодаря нашим стараниям в свете снова войдет в моду быть образцовыми супругами?
— Надеюсь, — охотно согласился Себастьян, обнимая жену. — Я никогда так не ждал зимы, как сейчас.
— Мне понадобится новый гардероб, — размышляя вслух, напомнила Элинор.
— Надеюсь, он не будет включать брюки.
— На самом деле тот мужской костюм я заказывала у отличного модельера…
— Элинор, — перебил Себастьян. — Нам давно пора отойти от дел и уехать. Я не желаю ни с кем тебя делить.
Она положила письма на письменный стол.
— Вижу, ты в самом деле умеешь добиваться чего хочешь.
Себастьян молча взял жену на руки и отнес на кровать. А затем торопливо раздел. Их одежда упала на пол. Элинор обняла мужа за шею. Себастьян целовал каждый дюйм ее обнаженного тела, шептал ее имя между поцелуями — такими сладкими, что она дрожала от восторга. И хотя прошлое, возможно, не до конца стерлось из ее памяти, оно больше не казалось важнее той страсти, с которой их тянуло друг к другу.
…Несколько часов спустя Себастьяна разбудил колокольный звон. Элинор тихо спала рядом. Где-то в доме скрипнула половица. Осторожно высвободившись из объятий жены, он направился к окну, чтобы раздвинуть шторы.
За окном не было видно ни одного огня. Себастьян понял, что разбудили его не церковные колокола, а что-то другое. Он с тревогой взглянул на дверь и увидел небольшой просвет под дверью. Или это ему показалось.