Дуад поднял голову и уставился на золоченые резные балки потолка, которые ему всегда так нравилось разглядывать. К ним сейчас поднимались стоны, поскуливания, плач и молитвы сотен людей — масджид была полна народу.
Под знаменитыми своей ангельской резьбой двойными арками михраба совещались законники — их шепот и возгласы разносились далеко по залам.
Дуад посмотрел в сторону высокого минбара. За ним круглилась арка, резьбу которой составляли изречения Али. Окованная бронзой деревянная дверь под ней была наглухо захлопнута. Из высокого квадратного окна над аркой, из-за розеток и переплетения линий каменной решетки доносились шепот, попискивания и плач — за закрытой дверью сидели женщины. Как там мама с сестренками?
Вдруг от всех трех ворот масджид донесся грохот. Люди ахнули и развернулись в сторону трех темных прямоугольников запертых изнутри дверей.
Грохот повторился. Засовы оделись синим колдовским пламенем и лопнули, разлетевшись на мелкие части. Сидевшие у дверей люди заверещали от страха и боли — кого-то посекло осколками.
Все три двери в масджид с глухим стуком распахнулись настежь.
В каждом залитом солнечным светом проеме нарисовалось по высокой стройной фигуре с изогнутым мечом в руке.
Абдаллах ибн Ганим, улем Пятничной масджид, бесстрашно развернулся к дверям и крикнул:
— Прочь отсюда, неверные твари, отродья шайтана, помесь гула и шакала! Над этими воротами — печать благословенного Али! Прочь отсюда! Вам не пройти в дом Всевышнего!
Ему ответил звучный, нечеловечески-звонкий, как голос медных бубенцов, голос:
— Ваше право на убежище отнято вашей неправедностью! Вы восстали против своего природного господина, повелителя верующих, халифа Аммара ибн Амира! Печать Али не защитит того, кто отвергает законную власть потомка Али! Вы обрекли на смерть невинного и как собаки сбежались лакать его кровь, презрев призыв на молитву и долг верующего! Печать Али не защитит нечестивых и лицемерных! Вы, улемы и законники! Какому закону вы служите? Пролитие невинной крови не прощается никогда! Вы хотели крови? Вы ей захлебнетесь!
Последний выкрик стоявшего на пороге масджид шайтана эхом заметался под золотой резьбой потолка.
Следом раздался согласный вопль сотен людей: снаружи, над всеми тремя входами в масджид, что-то с грохотом лопнуло и разлетелось на мелкие каменные осколки — за спиной у каждого демона, стоявшего в солнечном проеме, словно осыпался мелкий сыпучий дождик. Не все поняли, что случилось, — ужас и так был слишком силен. Зато те, кто понял, упали на свои лица и даже не попытались куда-либо спрятаться, когда в дом молитвы с визгом и хохотом влетела полосующая острыми мечами нечисть.