Широкий эскалатор вынес нас наверх. Мы нырнули в прохладный ночной воздух, наполненный запахом бензина и шумом трамваев. Мы стояли на тротуаре широкой улицы, окаймленной высокими, гладкими, отделанными мрамором магазинами. На другой стороне улицы, в некотором отдалении, я увидела церковь. Она стояла на островке в небольшом озере, без верхушки, в ярком свете прожекторов. Видимо, это и было оно – роковое Огненное озеро.
– Что ты сделал с теми двумя полицейскими? – спросила я Арманда, когда поблизости никого не было.
– То же, что и с Пьером, – объяснил он со знанием дела. – Я телекинетически зажал им сонную артерию. Воздух перестает поступать в мозг, и человек падает в обморок.
– А потом? Что с ними становится потом? – Мне стало жутко.
– Ничего. Ты же видела. Это самый обыкновенный обморок – человек теряет сознание, падает, лежит неподвижно, пока через несколько минут снова не приходит в себя.
– Ты так рассказываешь, как будто ты это уже много раз проделывал.
Арманд кивнул:
– Я это могу даже в полусонном состоянии. Я бы ни за что не смог сбежать, если бы не додумался до такой штуки, или же мне пришлось бы вымостить дорогу за собой трупами.
– А не может так случиться, что ты зажмешь слишком сильно? – спросила я.
Я даже слегка испугалась – так резко он одним движением повернул ко мне свое лицо – лицо со смешанным выражением удивления и ужаса. Он как-то странно на меня посмотрел, но ничего не ответил, потом отвернулся и стал смотреть в другую сторону.
Вдруг меня охватило ощущение, что Арманда на самом деле не было, что мне все это только снилось. А я по собственному опыту знала, что если во сне начинаешь понимать, что это всего лишь сон, то скоро проснешься.
– Что ты теперь намереваешься делать? – спросила я так спокойно, что это меня развеселило.
Арманд пощупал край парика.
– Еще не знаю, – сознался он. – Я как раз пытаюсь об этом подумать.
– Ладно, можешь ничего не говорить, – сказала я и замахала руками, отказываясь что-либо слушать. – Я полагаю, ты в любом случае дальше отправишься без меня.
Потому что я сейчас проснусь и пойму, что я в своей кровати, и буду несказанно рада, что все это было только сном, что ты ушел туда, куда уходят все герои снов, когда спящий просыпается. Где бы это место ни находилось.
– Почему это?
– Ну, они же теперь знают, что ты здесь, знают, что ты не один, – лихо перечисляла я. – Другими словами, я тебе теперь только в тягость.
Он задумчиво посмотрел на меня.
– А что ты собираешься делать?
Я пожала плечами:
– Поеду обратно домой, что же еще? – ответила я. – А если ты захочешь оставить парик себе, то по дороге я придумаю какую-нибудь отговорку для мамы.