Возможно, ей и шел восьмой десяток, но все равно Милдред продолжала оставаться женщиной. А как могла женщина с таким темпераментом, как у нее, устоять перед откровенно соблазнительной улыбкой?
Она было собралась обвинить его в том, что он пускается во все тяжкие, лишь бы настоять на своем, как дверь библиотеки распахнулась, и в комнату влетела Берта Червински, а вместе с ней сильнейший запах фиалкового корня и гвоздики, исходивший из серебряного флакончика для духов, который она носила на шее.
- Милдред, дорогая! - С напором, которому позавидовал бы бульдозер, она практически смела оказавшихся на ее пути двух мужчин и рванулась к софе. - Я совершенно схожу с ума с тех пор, как твои телохранители выгнали меня отсюда. - Она стрельнула гневным взглядом сначала в Максвелла, затем в Редклиффа, который спокойно выдержал это. Раздражение, вызванное ее появлением, проявилось только в более жесткой линии его губ.
Тонкая изящная рука Милдред утонула в толстых ладонях этой огромной женщины.
- Я отлично себя чувствую, Берта. Правда, - заверила леди. - Легкий приступ обычной тахикардии. Нет причин для беспокойства.
- Конечно нет, - охотно поддержала ее Берта. - Не волнуйтесь, дорогая. У меня есть именно то, что вам нужно, - тонизирующее из оранжерейных трав. - И успокаивающе улыбнулась. - Оно просто творит чудеса.
- Полагаю, вы сегодня натворили уже достаточно чудес, миссис Червински, - высказался Максвелл.
Яркая краска залила лицо пожилой женщины, что совсем не шло к ее бледно-лиловому тюрбану.
- Я не фокусник, доктор, и чудес не творю.
- Разве? - Редклифф сердито посмотрел на алфавитную доску. - А по-моему, очень похоже на забавный вечерок у Гекаты.
- Ред, - с упреком произнесла Милдред. - Ты не должен так разговаривать. Берта моя подруга. И она очень помогла мне. Мы были на пороге откровения.
- Откровения? - Редклифф не мог сдержать насмешку в голосе.
- Мы чуть не вошли в контакт с Мэри, умершей няней Элисон.
Глаза Берты, глубоко спрятанные в складках розового жира, вызывающе смотрели на него: посмеет ли он теперь оспорить слова Милдред?
- Посредник Берты сказал, что Мэри желает говорить с нами, - продолжала Милдред.
- Ах да, тот самый лживый посредник. Как теперь его называют? Челюсти? - ехидничал Редклифф.
- Ярлаф! - злобно выкрикнула возмущенная Берта.
- Прекрасно! - Редклифф кивнул. - А нельзя выяснить у старины Ярлафа, нет ли у него возможности привлечь побольше покупателей в наши магазины?
- Ярлаф не занимается такими вещами, - со злостью ответила Берта. - Он духовный проводник, а не гадалка.