Любая женщина погибнет под таким взглядом, подумала Джоанна. А этот человек и пальцем не шевельнет, чтобы прийти на помощь. Но от этой мысли, которая должна была бы предостеречь ее, она почему-то еще больше захотела этого страстного и к тому же талантливого мужчину.
В разговоре все чаще возникали паузы. Они сидели так близко на красной банкетке, что их бедра соприкасались, а взгляды, которыми они обменивались, становились все более долгими, более жаркими.
И когда Джоанна предложила пойти к ней и выпить завершающий вечер бокал, она всего лишь следовала внутреннему велению сердца, стремившегося к естественному исходу.
Наша любовная близость, говорила она себе, когда они стояли бок о бок в медленно ползущем лифте, была предрешена заранее. При той целеустремленности, позволившей ей почти осуществить свою мечту к двадцати четырем годам - а это ведь не такой большой возраст, - могла ли она не верить, что сама судьба соединяет ее с Полем Бертье? Во всех смыслах.
Лифт наконец дополз до ее этажа. Богато украшенная латунью дверь открылась. Они вошли в холл. Раздувавшаяся на ходу юбка колыхалась вокруг ее ног.
Когда Джоанна попыталась открыть дверь своей квартиры, ключ упрямо застрял в замке. Она энергично покрутила его, но напрасно.
- Позволь мне.
Бертье забрал у нее ключ. Она с облегчением вздохнула.
Дверь распахнулась как по волшебству.
- Что будешь пить? - Перенервничав, Джоанна внезапно почувствовала, что весь арсенал ее женской соблазнительности таинственным образом улетучился. - Вино? Коньяк? Кофе?
- Лучше коньяк.
- Сейчас. - Стоимость коньяка значительно превышала ее финансовые возможности, но в тот день она разорилась на бутылку дорогого «Реми Мартэн». И не зря.
Она разлила темный напиток в два пузатых бокала и протянула один Полю. Его пальцы, обвившие бокал, были длинными и красивой формы. Она представила, как эти пальцы ласкают ее тело, и острое желание пронзило ее.
Пока они пили, их окутало сгустившееся до физического ощущения молчание. Бертье первым нарушил его. Он поставил бокал на стол, взял из ее онемевших пальцев второй и поставил рядом со своим. Потом повернулся к ней.
- Ты очень красивая, Джоанна Лейк. - Он провел пальцами по ее шее. - И такая талантливая.
Как она надеялась, как жаждала услышать именно эти слова!
- Ты действительно так думаешь? - прошептала она.
- Разумеется.
От желания у нее путались мысли, а его голос еще больше возбуждал ее. Теплые, сильные, нежные ладони держали ее голову. Его улыбка согревала ей сердце. Казалось, его тепло через пальцы волнообразными приливами серебряного света проникает ей в кровь, заполняет все ее существо, устремляясь с током крови к ногам.