В таком положении она просидела долго, пока не иссякли слезы, потом почистила зубы, приняла душ, яростно отскребая тело мочалкой, словно хотела смыть с него память о прошедшей ночи, очистить от следов прикосновений Бертье, от его запаха, от его семени. Горячая вода сменилась прохладной, потом холодной. Джоанна досуха растерла покрасневшую кожу, натянула на себя самый непривлекательный свитер и спустилась в холл к телефонному автомату. Пальцы у нее дрожали, но ей удалось набрать номер телефона в Штатах.
Утром она уже грузила чемоданы, в которых уместилось все ее имущество - одежда, альбомы, карандаши, - в багажник такси.
Покидая Париж, так долго представлявшийся ей самой большой мечтой, Джоанна держала путь во Флориду, исполненная решимости начать новую жизнь.
В шикарном салоне первого класса самолета «Эр Франс», летевшего над Атлантикой, Милдред, Памела и Редклифф пили шампанское и коктейли с апельсиновым соком, поднимая тосты за последнюю находку Памелы.
Где- то в двадцатых рядах пассажирских кресел сидела Джоанна, зажатая между женщиной с плачущим ребенком на руках и тучным бизнесменом, который начал приставать к ней еще раньше, чем самолет вырулил на взлетную полосу.
Как могла она оказаться настолько глупой, чтобы позволить себе поддаться чарам такого ужасного самовлюбленного типа, как Бертье?
Ответ пришел к ней, когда самолет плыл в ночном небе наперегонки с луной, идущей на ущерб. Правда, какой бы неприятной она ни была, заключалась в том, что Джоанна привыкла закрывать глаза на все недостатки своего кумира. Она видела в нем только то, что хотела видеть. Он представлялся ей исключительным и непогрешимым, таким, каким создало его воображение романтической девочки-подростка.
А теперь из-за ее глупости мечта, которая столько лет поддерживала ее, в которой черпала силы ее душа в трудные минуты жизни, растворилась, словно клубы дыма из парижских труб на берегу Сены.
Купаться в жалости к самой себе никогда не было свойственно Джоанне, это не укладывалось в стиль ее жизни. К тому времени, когда закончился перелет и самолет приземлился в аэропорту Майами, она сумела выбраться из бездны отчаяния и частично восстановить присущий ей оптимизм. Опыт с Бертье, каким бы он ни был, закончился. Отныне, пообещала себе Джоанна, пока стюардесса произносила свое прощальное «адью» с профессиональной улыбкой, с прошлым покончено раз и навсегда.
Холли Уилсон дожидалась ее прямо у трапа самолета. Она окинула восхищенным взглядом хлопковое платье Джоанны с небольшим вырезом на шее. Рисунок вышивки в виде распускающихся розовых цветов, разбросанных по расклешенной юбке цвета листьев мяты, напоминал кружева королевы Анны на альпийском лугу. Совсем неподходящее для путешествия платье, но одно из самых любимых. Джоанна выбрала его в надежде, что оно поднимет ей настроение. Но и платье не помогло.