– Понятия не имею, – напряженно ответила она.
Никос удивленно поднял брови:
– Разумеется, ты не могла не поиграть на рояле?
– Я больше не играю, – резко отозвалась Софи, сжав губы.
Мужчина нахмурился.
– Это так необычно для одаренной студентки, – язвительно произнес он.
Софи не могла вымолвить ни слова. Расставание с ее инструментом было едва ли не болезненнее, чем продажа дома.
– Я думал, что музыка значила все для тебя. Почему ты оставила ее?
Она не могла объяснить ему. Отвернувшись, она неуклюже направилась к двери, ведущей в крыло прислуги. Никос догнал Софи и схватил за руку. Его прикосновение причинило ей боль, и она вырвалась. Но Никос снова поймал ее за запястье. Внезапно он нахмурился, присмотревшись к рукам Софи.
– Они же исцарапаны! – воскликнул Никос.
– Это из-за работы в саду, – тихо пояснила она.
Софи снова попыталась вырваться, но Никос не выпустил ее. Вместо этого он нежно провел пальцем по ее ладони.
– Ты должна лучше за ними ухаживать, – мягко прошептал он. Его тон и нежное прикосновение подействовали на Софи как электрический заряд.
Между тем Никос продолжал говорить все тем же мягким голосом:
– У тебя всегда были такие красивые руки, нежные, словно шелк...
Он стоял так близко к ней, что сердце Софи было готово выскочить из груди от волнения. Боже, нет, нет, она не может позволить ему вот так ласкать ее ладони...
Она должна как-то освободиться, остановить его... остановить себя...
– Никос, – выдохнула Софи, – отпусти меня...
Он находился так близко, что от пряного аромата его кожи у нее кружилась голова. Она разглядывала его лицо: мужественный подбородок, красиво очерченные губы, темные, глубокие глаза...
– Отпусти меня... – едва слышно взмолилась Софи.
Что-то новое промелькнуло в глазах Никоса. Они были одни в доме, одни в целом мире. И стояли очень, очень близко...
– Не могу, – произнес он, глядя в глаза Софи.
Он знал, что говорит правду. Медленно, очень медленно Никос сжал запястья Софи и притянул ее к себе, затем приблизил к ней свое лицо.
– Я не могу устоять перед тобой, – хрипло признался он. – Софи... – В его голосе слышалось желание, ласка.
Она запаниковала. Несколько мгновений она металась между стремлением убежать и желанием остаться, подчиниться его голосу, рукам, губам...
Но разум победил, и Софи сумела вырваться из объятий Никоса. И тотчас же она помчалась к двери в крыло прислуги и дальше, вниз по каменному коридору, так что шаги ее гулко разносились по всему дому.
Никос же стоял неподвижно, пораженный.
Что я наделал?
Я почти поцеловал ее...
Как он позволил себе зайти так далеко?