"Ну, и выйду за тебя, если станешь вождем саков аранхских..."
Он вспрыгнул на лошадь и поехал в лагерь.
- Где ты задержался? - Строгий взор Томруз заставил юнца опустить голову. Он топтался в шатре у порога, не зная, что сказать.
Томруз сидела на верхней кошме, уронив руки на колени. Из расцарапанных щек на грудь капала кровь. Спаргапа взглянул исподлобья на бледную, за два дня состарившуюся мать, заметил седую прядь, и ему опять захотелось плакать.
- Был на кургане, чтоб никто... - проговорил он невнятно и показал на слезы.
Томруз осуждающе покачала головой.
- Когда человек - в стороне от всех, и горе у него - снаружи, это плохо. Когда человек среди всех, и горе у него - внутри, это хорошо. Учись мужеству.
- Ах-вах! - Спаргапа отчаянно хлопнул шапкой оземь. - Заладили: мужчина, не мужчина... Или у меня косы выросли на затылке? Не гожусь в мужчины - пошлите пасти ягнят.
- Вместе с Райадой, - с грустной усмешкой подсказала мать.
- При чем тут Райада? - Спаргапа отвернулся.
- Говорят, сколько не плюйся, лика луны не запачкать. Спору нет, Райада пригожа на вид. Но - в лике ли только пригожесть? Золото блестяще, а на что годится, кроме колец? И снег красив, да ноги стынут. Из Райады не выйдет доброй жены. Никогда. Запомни: свяжешься с нею - не слезами будешь плакать, а кровью.
Речь томруз плетью хлестала по открытой, как свежая рана, незрелой душе юнца.
- Почему? - спросил он подавленно.
- Что, если кречет сойдется с мышью? Кречет - сын просторов небесных, под облака он привык взлетать, парить над пустыней. Мышь - дочь глубоких нор, навеки она привязана к темной пещере. Может ли жить жизнью кречета мышь? Нет. Бездонное небо - не для подземных тварей. Как их норы, узок их мир, ничего им не надо, кроме душных дыр, набитых зернами злаков степных. А юный кречет? Сможет ли он жить мышиной жизнью?
Томруз требовательно, как вчера - отец, смотрела на сына.
И сын, как человек, только что проснувшийся, удивленно и недоумевающе смотрел на мать.
- Может быть, и сможет, - сказала Томруз уничтожающе. - Но тогда ему надо выщипать крылья и хвост. Не летать - карабкаться, не дичью питаться грызть семена. Понимаешь ли ты свою мать, о Спаргапа?
- Нет! - В голосе юнца сквозила обида. - Почему ты сравниваешь Райаду с мерзкой мышью?
Ух, эти матери! Вечно у них все не так. Встречалась на свете когда-нибудь мать, что не ворчала на сына? Попадались где-нибудь в мире матери, которым нравились бы подруги их сыновей? Старухи смотрят на девушек, как на ядовитых змей - ох, ужалит сына, ох, высушит сына, ох погубит сына!..