— Как ты думаешь, Жанна, что они со мной сделают? — простонал мэр, покрываясь потом.
— Точно не знаю, — честно ответила Жанна. — Если они нашли какие-то мелкие недостатки в вашей работе, то вести дела придётся мне, и тогда можете быть уверены, что вы в надёжных руках. Но, возможно, они сочтут вас чересчур ловким малым и подарят вам пару месяцев отдыха в подземельях, предварительно сняв с поста мэра. И вам явно не стоит быть недовольным, учитывая, что подобные перемещения пойдут нашему городу только на пользу.
Это едва ли обнадёживало, но не следует забывать, что девушка всё ещё злилась на старика за вчерашний выговор.
По прибытии в замок мэр был отведен в сторону для разговора с Тибо; и судя по отчаянным протестам и жалобам, в скором времени достигшим слуха Жанны, мэру явно предстояло пережить mauvais quart d'heure[8]. Юную даму почтительно проводили в отдельный зал, где она едва имела время оценить по достоинству изящную мебель и роскошь гобеленов, которыми были покрыты стены, когда вошёл юный сеньор и приветствовал Жанну с такой сердечной любезностью, что она почувствовала себя совершенно свободно.
— Ваша пунктуальность заставляет меня краснеть, госпожа моя, — сказал сеньор, — когда я вспоминаю, как я безо всяких причин заставлял вас ждать себя этим утром и испытывал ваше терпение своими невежеством и неловкостью.
Он переменил платье, и кружева вокруг его шеи были ещё богаче, чем прежде. Жанна всегда считала одним из главных признаков дворянина полную беспечность по отношению к сумме счёта за стирку; а как деликатно он упомянул о недавних событиях — и при этом признав себя неправым, как подобает благородному человеку!
— Что вы, государь мой, — скромно ответила девушка. — Я всего лишь желала услышать из ваших собственных уст, что вы не считаете меня затаившей на вас зло за ту роль, которую, вследствие обстоятельств, мне пришлось играть во время нашей последней беседы. Я уверена, что у вашей светлости достаточно благоразумия и здравого смысла, чтобы понять разницу между женщиной и должностным лицом.
— Совершенная правда, Жанна, — ответил сеньор, придвинувшись ближе. — И, хотя пока у меня не хватает духа выразить во всей полноте те чувства, которые женщина пробуждает во мне, могу совершенно определённо сказать — и я знаю, это доставит вам удовольствие, — что я испытываю эстетическое наслаждение, когда вижу должностное лицо за работой!
— Что вы, — возразила Жанна, — вы ещё не видели всего, на что я способна. На самом деле я ничем не могу это доказать — это смешно, я знаю, поскольку едва ли осуществимо, — но если бы я могла довести предприятие до конца и внести заключительные штрихи, то нам не пришлось бы обсуждать сейчас жалкий эскиз того, что обещало стать подлинным шедевром!