Алисия продвигалась вперед крохотными шажками, и никто, включая Орландо, не догадывался о том, что тигрица вышла на охоту.
Продуманная тактика Алисии принесла первые плоды, когда Орландо вдруг почувствовал странное предубеждение против ее мужа. Толстяк Рональд, который раньше казался таким смешным и забавным, стал раздражать его. Как он вообще посмел поднять глаза на такую женщину, как Алисия? Невозможно было представить себе более нелепую пару, и все-таки они были женаты более двадцати лет. Орландо так и подмывало спросить у отца, в чем тут секрет, но он вовремя останавливался. Ни к чему Джеку знать, что его интересует миссис Блекмур.
А она интересовала его все сильнее с каждым днем. Орландо начал задумываться о том, что у такой красивой женщины не может быть возраста, и совершенно неважно, сколько ей лет — двадцать, тридцать, сорок. Она слишком очаровательна, чтобы принимать во внимание такие пустяки! И слишком несчастна...
Видя меланхоличное лицо Алисии, любой бы подумал, что эта женщина страдает, и попытался бы утешить ее. Орландо жаждал вернуть улыбку на прелестные губы Алисии, однако не мог придумать, как это сделать. Не оскорбится ли она, если он попробует как-то развлечь ее? Уместно ли ему пригласить ее в театр или ресторан? Элементарные вопросы, на которые любой его сверстник в Чикаго ответил бы, не задумываясь, ставили Орландо в тупик. Он мучительно переживал из-за своей неопытности и нерешительности.
Насколько проще все было дома! В его отношениях с Андреа все было ясно с самого начала. Они вместе учились и были скорее друзьями, чем возлюбленными. Конечно, с Андреа было очень приятно целоваться, и Орландо льстила ее слава общепризнанной красавицы, но никакого смущения или трепета он не чувствовал.
С Алисией все было по-другому. Он краснел как подросток, стоило ей лишь заговорить с ним. В каждом невинном слове ему чудилась насмешка, намек на его состояние, и Орландо старался как можно меньше разговаривать с Алисией. Зато отказать себе в удовольствии наблюдать за ней он не мог, и по вечерам он долго ворочался в постели, вспоминая ленивую усмешку на ее чувственных губах, складки платья, в которых то и дело мелькала обнаженная нога, великолепную линию груди...
Орландо бросало в жар от таких воспоминаний. Он сминал простыни, не находя себе места, и шум прибоя больше не звучал у него в ушах.
Кэролайн Паркер больше всего на свете не любила эти обязательные ежегодные визиты к Денверам. Что с того, что ее родители очень дружны с Джоном и Присциллой? У нее нет друзей в этом доме, и две недели, что ей приходилось проводить у Денверов каждый год, становились настоящим испытанием. Дети Джона и Присциллы были намного старше ее, а внуки слишком малы, чтобы составить достойную компанию, и Кэрри отчаянно скучала.