— Нет, мне надо чем-то занять себя. Женщинам вообще лучше, чем мужчинам. В страшные минуты, как вот сейчас, у нас всегда найдется, чем занять руки, ну хотя бы пол в кухне вымыть. Или протереть стаканы. Ложки-вилки перечистить… Очень помогает.
Люсилла осталась одна. Она встала, оделась — в джинсы и свитер, как обычно. Пригладила щеткой волосы, почистила зубы, умылась. Промокнула глаза и щеки фланелевой салфеткой, смоченной чуть не в кипятке, — от горячего пара прояснилось в глазах, в голове. И сбежала по лестнице вниз.
Джефф одиноко сидел у дальнего конца кухонного стола, перед ним — кружка с кофе и тарелка с жареными сосисками и беконом. Он встал ей навстречу. Она подошла, он обнял ее, и минуту они просто так стояли в обнимку. В кольце его сильных рук ей было тепло и надежно, от толстого грубошерстного свитера исходил знакомый, добрый дух. Слышно было, как рядом в буфетной журчит струя воды, тренькает стекло, — Изабел уже в трудах.
Он ничего не сказал. Наконец они разомкнули руки, она отступила, улыбкой благодаря его за поддержку, придвинула себе стул и, сев, облокотилась о стол.
— Есть хочешь? — спросил Джефф.
— Нет.
— Съешь чего-нибудь, полегчает.
— Не могу.
— Тогда кофе.
Он подошел к плите, наполнил кружку, поднес и поставил перед Люсиллой. И снова принялся за свои сосиски.
Люсилла сделала несколько глотков. Помолчала. Сказала:
— Хорошо, что мы побыли с нею.
— Ага.
— И хорошо, что она приехала с нами домой.
— Да, хорошо.
Джефф потянулся через стол и взял ее за руку.
— Знаешь, Люсилла, по-моему, мне лучше уехать.
— Уехать? — в испуге повторила она. — Как уехать?
— Ну, понимаешь, в такую минуту твоим родителям не очень-то приятно присутствие чужого человека.
— Но ты же не чужой…
— Ну, формально. Мне кажется, лучше будет, если я сложу вещички и уберусь…
— Но как же так?.. — при одной только мысли об этом Люсилла страшно переполошилась. — Ты же не можешь нас бросить… — голос ее зазвенел, и Джефф приложил палец к губам, кивнув на открытую дверь, за которой находилась Изабел. Люсилла продолжала страстным шепотом: — Ты не можешь оставить меня тут. В такую минуту. Я в тебе нуждаюсь, Джефф. Я не выдержу тут, когда все так ужасно, я не смогу одна.
— Мне кажется, я мешаю.
— Ты не мешаешь. Не мешаешь, слышишь? Ой, Джефф, пожалуйста, не уезжай.
Он посмотрел в ее умоляющие глаза и уступил:
— Ладно. Если я могу помочь, то, конечно, останусь. Но только все равно ненадолго. Мне к началу октября так или эдак надо вернуться в Австралию.
— Да, я знаю. Но сейчас, пожалуйста, не говори об отъезде.
— Если хочешь, можешь поехать со мной.