Ну а теперь колесо фортуны сделало полный оборот, и оба снова оказались в Страткрое: Арчи в Крое, Эдмунд в Балнеде. Взрослые мужчины, все еще друзья, но не такие близкие, как прежде. Много чего случилось с обоими за эти годы, и хорошее было, и горестное. Слишком много лет утекло, точно вода под мостом. Они стали совсем разными людьми: один — очень богатый бизнесмен, второй — неудачник, еле сводящий концы с концами. Но вовсе не потому былая сердечность сменилась просто вежливыми добрососедскими отношениями.
Братских чувств друг к другу они уже не питали.
Вайолет прерывисто вздохнула.
— Не вздыхайте так, Ви. Ничего страшного ведь не случилось, правда?
— Да нет, конечно, ничего страшного.
У Арчи своих бед хватает, она не станет преувеличивать свои огорчения.
— Меня беспокоит Алекса. Мне кажется, она очень одинока. Работой она довольна, у нее очень милый дом, и леди Черитон оставила ей достаточно, чтобы она безбедно жила хоть до ста лет. Но, боюсь, Алекса живет скучно, ни знакомых, ни развлечений. Мне кажется, она считает, что она слишком простая, скучная, непривлекательная для мужчин девушка. Она не уверена в себе. Когда Алекса уехала в Лондон, я очень надеялась, что она заживет самостоятельной жизнью и у нее появятся Друзья — ее сверстники. Но она поселилась на Овингтон-стрит и стала чем-то вроде компаньонки для своей бабушки. Хоть бы встретила какого-нибудь симпатичного, порядочного мужчину, и он женился бы на ней. Ей нужен муж, который заботился бы о ней, ей нужны дети. Алекса рождена для того, чтобы растить детей.
Арчи слушал сочувственно. Он, как и все, любил Алексу.
— Потерять мать в таком нежном возрасте… может, мы не до конца понимаем, какая это была для нее тяжелая травма, — сказал он. — Может, из-за этого она чувствовала, что не такая, как другие дети. Чувствовала свою обездоленность.
Вайолет задумалась.
— Может быть, и так. Только Каролина была не слишком заботливой и любящей матерью. Она мало времени уделяла Алексе. Девочкой занималась Эди. Это она окружала Алексу любовью и заботой, и Эди никуда не исчезла, она всегда была рядом.
— Но вам ведь нравилась Каролина…
— Да, нравилась. Отношения у нас были самые хорошие, и я считала, что Эдмунд должен быть доволен своей женой. Но она была какая-то закрытая, холодная, замкнутая. Иногда я гостила у них в Лондоне. Каролина принимала меня очень радушно, она знала, что для меня большая радость побыть с Алексой и Эди. Я и радовалась, но никогда не чувствовала себя по-настоящему дома. Знаешь, я не люблю город. Улицы, дома, машины давят на меня, и у меня начинается что-то вроде клаустрофобии. Но не только в этом было дело. Каролине не хватало открытости, простоты. Что-то мне мешало, нельзя было просто посидеть, поболтать с ней. Когда мы оставались наедине, мне каждый раз стоило неимоверных усилий поддерживать разговор, а ты ведь знаешь, при желании я могу заговорить кого угодно. Мы с ней то и дело замолкали, но не так, как бывает между друзьями, когда можно и помолчать. В эти паузы я начинала усиленно ткать свой гобелен… — Ви бросила взгляд на Арчи. — Я говорю глупости или ты понимаешь, что я пытаюсь тебе объяснить?