— Элла, детка, все хорошо?
— Если честно, я надеялась услышать об этом от тебя.
— Извини. Я что-то не врубаюсь.
— Как дальновидно, — сухо замечает Элла. В ее руках черный кружевной корсет, в глазах ожидание. Я понимаю: надо что-то сказать, но не представляю, что именно.
Элла преувеличенно терпеливо вздыхает.
— Уильям, эта вещь не моя. Я нашла ее между диванными подушками.
— Тогда чья она?
— О! Прямо в точку.
— Может, Бэт…
— Да ладно тебе, Уильям. Мы оба знаем, что это не имеет отношения к твоей жене.
— Ну и ко мне тоже, — кратко резюмирую я. — Кто его знает, сколько оно здесь валяется. В прошлом месяце здесь жил Бен. Может, корсет оставила одна из его девчонок. Я все еще никак не…
— Дело в том, Уильям, — приторно-сладко говорит Элла, — что больше всего на свете я всегда ненавидела именно ложь. Свою ложь Джексону — о том, где я и с кем я. И твою ложь Бэт — каждый раз, когда ты встречался со мной. Ложь друзьям по недосмотру — ведь существует целый пласт жизни, о котором большинство людей и понятия не имеют, и это заставляет меня чувствовать себя мошенницей. Я мирилась с положением вещей, потому что думала, что по крайней мере нам не нужно лгать друг другу.
Наконец-то до меня доходит.
— Погоди-ка. Элла, так ты спрашиваешь… Ты думаешь, что у меня есть кто-то еще?
Она улыбается:
— Я знаю. Забавно, правда?
— Нет, это просто охренительно смешно! — не выдерживаю я. — Естественно, у меня никого нет.
— Почему вдруг «естественно»? Мы никогда не оговаривали этого в соглашении.
— Потому что мне никогда не приходило в голову, что это нужно оговаривать! Думаешь, у меня тут проходной двор? Каждую ночь новая девушка? Да за кого ты меня принимаешь?
— За человека, который изменяет жене, — спокойно говорит она.
Я просто в шоке. Разве она не понимает, что все это… что она значит для меня? Как ей могло прийти в голову, что у меня есть другая?
— О, не надо изображать из себя потрясенную жертву. Я ничем не лучше, верно? — Она смеется. — Да ладно, Уильям. Мы же не Ромео и Джульетта. Ведь мы всегда знали, как обстоят дела. И если ты встретил другую женщину…
— Я никого не встретил, черт подери, Элла!
— Слушай, ты можешь видеться с кем захочешь. Я бы просто…
На поверхность моего сознания всплывает малоприятная мысль.
— Элла, ты пытаешься мне что-то сказать?
Она мило улыбается:
— Например, Уильям?
— Ты — у тебя — есть…
— Ты бы возражал?
Возражал? Разумеется, мать твою, я бы возражал! Меня никогда особенно не радовала мысль о том, что она спит с Джексоном, но было бы непорядочно с моей стороны заставлять ее отказываться исполнять супружеский долг. Мысль о том, что она трахается с кем-то третьим, вызывает у меня желание схватить ублюдка за глотку и затолкать туда его яйца.