— Как ты сказала, мы люди вольные, — сухо отвечаю я.
— Совершенно.
— Значит, ты бы не стала ревновать, если бы у меня появилась другая женщина?
Элла смотрит мне прямо в глаза.
— Вовсе нет.
— Ну и прекрасно.
— Да, прекрасно.
Я залпом опрокидываю порцию виски.
— Ну, тогда просто из любопытства: ты успела с кем-то переспать?
— Ни с кем особенным.
Я с трудом проглатываю виски, чуть не поперхнувшись, поскольку никак не ожидал от нее положительного ответа.
Мне хочется двинуть кулаком в стену. Вместо этого я выдавливаю непринужденную улыбку.
— И ты по-прежнему…
— Это было развлечение на ночь.
Встаю, наливаю себе еще выпить. Руки трясутся от едва сдерживаемой ярости. Не понимаю, что мне теперь делать с навалившейся информацией. Ревность разъедает меня точно кислота. Теперь, когда нет Джексона, мужики налетят на Эллу как пчелы на мед. Господи Боже мой! А я должен безропотно все принимать. Ведь я не могу предложить ей постоянства. Я не могу оставить Бэт. Я никогда не помыслил бы о подобном. Яснее ясного.
Забавно, но Элла — единственная женщина, с которой я спал в последние восемь лет. В отличие от большинства изменщиков я в самом деле не занимаюсь любовью с собственной женой.
Элла устраивается на диване, поджав ноги, и непринужденно продолжает:
— Итак, Уильям. Чье же тогда это белье? Уверена, хозяйка хотела бы получить его назад. Так неприятно терять один предмет из комплекта!
— Я сказал тебе, что не представляю… О черт!
— Уильям?
За спинкой дивана обнаруживаю нелепого вида рюкзачок со Спанч-Бобом. Я бы узнал его из тысячи. Каким-то образом она раздобыла ключ, явилась сюда тайком от меня — с этим ублюдком-хиппи — и резвилась с ним в черном белье! Я прикончу его. Я вырву его долбаную глотку!
— Кейт, — догадывается Элла.
Барабаню в дверь дочери.
— Кейт! К телефону!
Она не отвечает. После некоторых раздумий пробую повернуть дверную ручку. Заперто.
— Кейт! — Снова начинаю барабанить в дверь. — Это из Парижа! Ты подойдешь, или мне сказать…
Дверь открывается.
— Нет необходимости так кричать, — чопорно заявляет Кейт.
Потом перехватывает трубку и ждет. Я понимаю намек.
— Передай родителям Флер привет от меня.
Дверь захлопывается у меня перед носом. Очаровательно. И за эти манеры я плачу двадцать штук в год.
Топаю вниз, едва не спотыкаюсь о собаку, погруженный в размышления: что задумала моя дочь на этот раз? Эта Флер вечно втягивает мою дочь в неприятности. Отец Флер дипломат — работал во французском посольстве в Лондоне. Тогда-то они с Кейт и подружились. Флер пару лет училась в одной школе с Кейт. Прошлым летом, когда семья Флер вернулась в Париж, Кейт была в отчаянии, зато я, признаюсь, вздохнул с облегчением. Флер неважно влияла на мою дочь. Слишком уж шустрая. И взгляд у нее такой, что сбивает с толку: чересчур проницательный для семнадцатилетней девчонки.