— Да что ему о людях-то ведомо? Он не боле живой, чем великуча таракашка, однако могуч, аки окиян. И он шибко с каргой любезен. Отчего? Что она ему? И что он делати начнет? Вот что я те кажу: снежинки только начало. Начеку быть нам должно, Роб. Оченно плохо все могет быть…
* * *
Высоко в горах Тиффани Болит легко приземлялись на старый уплотненный снег на гребне пика, сорвав лавину, которая снесла более сотни деревьев и охотничью избушку. Но вины Тиффани в этом не было.
Так же как не было ее вины и в том, что люди подскальзывались на ней, свежевыпавшей, или что дверь было не открыть, потому что она завалила ее снаружи, или что в кого-то запустили комком, слепленным из нее. Почти вся она растаяла к завтраку на следующее утро, да и все равно никто не замечал ничего необычного, за исключением ведьм, которые никогда не принимают слова на веру, и детей, которых никто не стал бы слушать.
Но даже при этом, Тиффани встала по утру очень смущенной.
И от мисс Тенеты не было никакой помощи.
— По крайней мере ты ему нравишься, — сказала она, яростно заводя свои часы.
— Откуда мне знать, мисс Тенета, — ответила Тиффани, совершенно не желающая разговаривать на эту тему. Она мыла посуду в раковине, стоя спиной к мисс Тенете, и была рада тому, что та не может видеть лица Тиффани — и если уж на то пошло, что она сама не может видеть лица мисс Тенеты.
— Интересно, что скажет на это твой молодой человек?
— Это какой такой молодой человек? — спросила Тиффани с таким каменным выражением лица, какое смогла принять.
— Он пишет тебе письма, девочка!
Которые ты читаешь, используя мои глаза, подумала Тиффани.
— Роланд? Он всего лишь друг… в некотором роде.
— Друг в некотором роде?
Не буду я с тобой это обсуждать, думала Тиффани. Могу поспорить, мисс Тенета усмехается. Не ее это дело!
— Да, это так, мисс Тенета. В некотором роде.
Последовало долгое молчание, во время которого Тифани успела отскрести донышко железной кастрюли.
— Как важно иметь друзей, — проговорила мисс Тенета таким голосом, что он казался более тихим, чем был на самом деле. Как будто он признавал победу Тиффани. — Как закончишь, голубушка, будь добра, принеси мне мешочек для Запутки.
Тиффани отнесла мешочек и поспешила обратно в маслодельню. Она всегда чувствовала себя увернее в маслодельне. Там все напоминало ей о доме и ей лучше думалось. Она…
В самом внизу двери была проделана дыра сыровидной формы, но Горацио, сыр, находился в своей сломанной клетке, издавая слабые звуки — мнмнмнм — возможно, храпел. Тиффани не стала его беспокоить и занялась утренним молоком.