Вероятно, эти пять дней окажутся самыми долгими в его жизни. Бранди не принимала его и, возможно, никогда не примет. Тем не менее, каждая минута рядом с ней вызывала в нем все большее возбуждение. И при этом он ощущал некую родственность их душ, чего никогда не чувствовал, общаясь с другими. Это было тем более непонятно потому, что рядом с ним Бранди казалась такой миниатюрной, невинной и милой — полной его противоположностью. И все же он чувствовал ее теплоту, заботливое понимание, внутреннюю самоотверженность…
Никто из его бывших любовниц не вызывал в нем таких эмоций. Никто ещё не ускользал от него с такой легкостью. Быть с ней наедине столько времени — это может оказаться невообразимой пыткой.
Себастьян рассмеялся с видимой беззаботностью.
— Вы считаете то, что мне удалось сделать со своей жизнью, невероятным? Сейчас вы стали похожи на Шэй.
— Боже упаси, — усмехнулась Бранди.
— Что такое? — спросил он, видя, что она с любопытством разглядывает его.
— Вы такой… огромный. Трудно представить вас ребенком. Вы похожи на свою мать?
— Нет, она была небольшого роста, как вы, но более плотной и округлой.
Бранди улыбнулась.
— Шэй все время твердит, чтобы я больше ела. Я могу набрать достаточный вес, но все равно не поправлюсь, по крайней мере, в нужных местах.
— Вы и так прекрасно выгладите. Скажите Шэй, чтобы не лезла не в своё дело.
Последние слова Себастьян произнес в шутливом тоне, но Бранди почему-то смутилась.
— Мне бы хотелось как-нибудь повидать вашу мать. Она, наверное, очень гордится вами.
— Моя мать умерла много лет назад. Но она всегда гордилась мной, даже когда я этого не заслуживал. Она часто говорила, что я единственное, на что она может полагаться в жизни. Теперь, оглядываясь назад на свою бесшабашную юность, я вижу в ней много грустного. — Он вдруг улыбнулся, не желая, чтобы она заметила в нем эту самую грусть, — Родителям свойственно гордиться своими детьми, даже если это не всегда оправдывалось.
— Мои родители далеко не всегда гордятся мной, — еле слышно проговорила Бранди.
Покосившись на ее повернутое в профиль удрученное лицо, Себастьян нахмурился.
— Я этому не верю. Вы только что сказали о том, что ваш отец души в вас не чает, а Шэй не нахвалится вашей матерью. Они вас очень любят.
— Это правда. Но я совершила в своей жизни несколько ужасных ошибок.
Ему захотелось узнать, что это были за ошибки. Он не мог представить, чтобы Бранди сотворила что-либо безответственное и безрассудное. Не такой она человек. Но ему хотелось, чтобы она сама рассказала ему обо всем. Поэтому он не стал ее ни о чем расспрашивать. Работа приучила Себастьяна к терпению, особенно во взаимоотношениях с женщинами, и ему было известно, что если он не будет излишне настырным и даст ей время узнать себя получше, то Бранди в конце концов проникнется к нему доверием.