Кристина глубоко вздохнула, намереваясь прямо напомнить Стиву, что он также не посчитал нужным сказать ей перед свадьбой, что он любит ее мачеху и состоит с ней в любовной связи. Но она не успела и рот раскрыть, как он гневно прервал ее:
— Долли? С какой стати? Конечно же, нет.
Как он может так беззастенчиво лгать? Кристина гневно вскочила с кровати и встала напротив него.
— Как это с какой стати?
Она уже была готова выложить ему все, что наболело, опасаясь однако, что храбрость оставит ее в последнюю минуту.
— Долли ведь все равно узнает. Элизабет обязательно ей сообщит, так и знай.
К своему собственному замешательству Кристина поняла, что с нетерпением ожидает его ответа, как будто надеется, что сейчас Стив заключит ее в объятия и скажет, что Долли для него ничего больше не значит. Как она может быть такой неисправимой дурой?
— Наш брак, наши отношения, наши планы не имеют к Долли никакого отношения.
— Так тебе все равно, что она об этом подумает? — спросила Кристина.
— Мое желание завести ребенка, которому передались бы черты твоего отца, никаким образом не входит в зону жизненных интересов Долли.
— А твои отношения с ней? — никак не могла успокоиться Кристина.
Стив ответил не сразу.
— Я знаю, что ты не любишь Долли, Крис, но ты ведь теперь уже взрослая. Мои отношения с ней, как ты это называешь, останутся таковыми и впредь, и тебе придется с этим смириться. Но ты можешь быть спокойна, мои чувства к ней за эти годы не изменились.
Стив опять нахмурился, когда увидел, как глаза Кристины потемнели. Он знал, как мачеха мучила девочку, считал, что эта женщина — черствая и себялюбивая эгоистка, но это не меняло определенных отношений, которые сложились между ними. Но, глядя на Кристину, он понял, что сейчас ее не убедят никакие логические объяснения.
Кристина почувствовала, как будто кто-то жестокой недрогнувшей рукой сжал ее легкие, не давая ей возможности дышать, но при этом не лишая способности чувствовать боль. И боль эта была слишком велика, чтобы ее вынести! Ну откуда взялось это страдание, если последние четыре года она была искренне убеждена, что забыла Стива и стала абсолютно равнодушной к его обаянию. Неужели ее любовь к нему не умерла окончательно и теперь мучительно выползает из обломков их отношений? Разве она, Кристина, не потеряла уважения и доверия к нему еще раньше?
— Я думаю, Стив, что я ненавижу тебя, — яростно прошептала она и тут же исправилась: — Нет, я знаю точно, что ненавижу тебя всеми фибрами своей души!
Стив отвернулся от нее и, стоя у окна и всматриваясь в беспросветную тьму, холодно произнес: