Питер отчаянно греб к берегу, но сильнейшая судорога, которая свела левую икру, тянула его ко дну. У него уже не осталось сил, чтобы сопротивляться или хотя бы закричать. Неужели никто не видит и не придет ему на помощь? Он уже достаточно наглотался воды, его начало тошнить, голова кружилась, а сознание куда-то уплывало... Солнце почернело и било его тяжелым огненным лучом...
Последнее, что он слышал, был голос его матери, которая звала его по имени. Он заплакал и перестал бороться.
Хилари не могла оторвать взгляд от крупного тела мужчины, который яростно рассекал мощными руками воду и приближался к тому месту, где мгновение назад была голова Питера.
— Пожалуйста, милый, пожалуйста, — бормотала она, сама не понимая, чего и кого просит: чтобы мальчик выдержал, или чтобы мужчина успел вовремя.
Через несколько мгновений все было закончено. Незнакомец нырнул, потом показался между волн, и все увидели, как он поднял над водой голову ребенка.
Только теперь Хилари поняла, что все отдыхающие сбились вокруг нее в кучу. Пока мужчина плыл к берегу, вокруг стояла тишина, нарушаемая только криками надоедливых чаек.
Хилари вдруг почувствовала, что кто-то сильно сжимает ее руку. Она оторвала взгляд от сына и увидела, что это его подружка вцепилась в нее.
— Простите меня, я думала, что он шутит, — сквозь слезы проговорила девочка.
Машинально погладив ее по голове, Хилари прижала перепуганного ребенка к себе.
— Подожди, моя хорошая, — сказала она.
Незнакомец вынес мальчика на берег и положил его на песок — тот был без сознания. Он перевернул его, перегнул через колено и слегка похлопал по спине. Питер закашлялся, из его рта вытекло немного воды. Потом он возмущенно задергал головой. Мужчина взял его за подмышки и поднял на уровень своего лица. Питер открыл глаза и непонимающе посмотрел на чужого человека, который так бесцеремонно с ним обращался. Мужчина улыбнулся и осторожно посадил его на песок.
Хилари выдернула свою руку из руки девочки и упала рядом с сыном на колени. Ей хотелось взять его на руки и унести отсюда, чтобы обнять в тишине и одиночестве, нашептать ему ласковые слова, прижать к себе и никогда больше никуда не отпускать. Но сын ей бы этого не простил.
— Как ты, Питер? — только спросила она, взяв его за руку.
— Нормально, — нахмурившись, ответил мальчик. Язык еще плохо слушался его, и ему было стыдно, что все на пляже видят, какой он маленький и беспомощный.
Кто-то подал полотенце, чтобы согреть малыша: он начал стучать зубами и покрылся мурашками. Хилари обернула сына полотенцем и начала тихонько обтирать его тело. Длинные ресницы мальчика слиплись, на них блестели крупные капли воды. Синие глаза потемнели от обиды.