— Очень смешно, — осуждающе буркнула она. — Проходи, я почти готова.
Эйлин надела туфлю, взяла накидку, висевшую на спинке стула, и объявила:
— Вот теперь я готова.
— Куда поедем? — спросил Шон, когда они сели в машину.
— Не знаю. Если хочешь, можем поужинать в ресторане, тут неподалеку есть очень симпатичный.
— Поехали.
— Как ты провел день? — спросила она.
— Встал поздно, позавтракал и поехал в Гайд-Парк — соскучился по природе, потом зашел в музей Виктории и Альберта — посмотрел там коллекцию прикладного искусства.
— Вот мы и приехали, — сказала Эйлин.
Ресторан был небольшим, всего два зала, но очень уютных. Шон огляделся и одобрительно сказал:
— Приятное место.
— Да, мне тоже нравится. Я довольно часто • бываю здесь.
Шон хмыкнул, подумав, что Эйлин, возможно, приводит сюда всех своих ухажеров. Эта мысль ему не понравилась.
Эйлин посоветовала ему, какие блюда взять. За ужином они говорили об обычных вещах. Эйлин похвасталась, что ей дал интервью известный писатель, бегающий от журналистов как черт от ладана. Шон в свою очередь сообщил ей, что кобыла Диана скучает по своей бывшей наезднице.
— Не выдумывай, — сказала Эйлин, смеясь.
— Правда-правда, — стал уверять ее Шон. — Она почти перестала есть после того, как ты уехала. Так же, как и я.
— Серьезно?
— Вполне, — сказал Шон. — Я теряю вес. Если бы не рост, вполне мог бы подвизаться жокеем.
Выйдя из ресторана, они решили прогуляться.
— Прости меня, — сказал Шон, взяв руку Эйлин. — Я не хотел обидеть тебя.
— Я знаю, — отозвалась она. — Знаю.
Поцелуй не вызвал у нее удивления, она ждала его весь вечер. От Шона пахло одеколоном и кофе, и еще откровенным желанием. Эйлин прижалась к нему, ей хотелось завладеть им целиком — его сердцем, умом и душой.
— Я хочу... — прошептала она.
— Что ты хочешь? — тихо спросил Шон.
— Ничего.
Эйлин отстранилась от него, услышав чьи-то шаги.
Шон посмотрел на нее. Глаза Эйлин горели страстью, губы распухли от его поцелуев. Ему казалось, что более прекрасной женщины он еще не встречал.
Они дошли до небольшого скверика и устроились на скамейке, стоявшей в тени деревьев. Шон снова привлек Эйлин к себе и начал целовать. Он уже не сожалел о том, что прилетел в Лондон, все образуется как-нибудь.
Прижавшись к нему, Эйлин тихо застонала, и Шон забыл обо всем на свете, кроме женщины, которую сжимал в своих объятиях. В его венах бурлила кровь, он страстно желал Эйлин. Его рука скользнула вниз по ее спине и замерла на бедре. Нестерпимо желая ее, Шон тем не менее понимал, что сейчас не время и не место для любви. Он поцеловал Эйлин, поднялся со скамьи и протянул руку.