Он проиграл стремительный пассаж, трудный, блестящий, вышел на бетховенскую фразу, которую исполнил с истинным мастерством, но наслаждение испытал лишь в пальцах, на сердце было пусто. Тут зазвонил телефон.
— Алло, это ты, Ева, милая… Я играл…
— Ты читал газеты?
— Нет, а что?
— У этой девки Флоранс просто триумф.
— Она спела?
— Ну конечно.
— Ну и пусть. Что это доказывает?
— Как это что доказывает? Ты что, не понимаешь, что эту песню уже все поют!
— Извини, но я не вижу…
— Скоро увидишь.
Она бросила трубку. Лепра пожал плечами. Плевать ему было на песню. Словно бросая вызов, он напел ее по памяти, выводя мельчайшие оттенки, даже приукрасив ее фиоритурами. Ну, хорошо, это действительно здорово, но, в конце концов, песня как песня… Нет, он им не сдастся… Он накинул пиджак и спустился за газетами, которые прочел тут же на улице. Ева ничего не преувеличила: «Новая звезда», «Выступление Флоранс Брунштейн стало открытием», «Родилась великая певица»…
Он поднялся к себе и позвонил Еве.
— Дорогая, это я. Я прочел газеты… Конечно, Флоранс победила… Но и ты не проиграла.
Он слышал учащенное дыхание Евы.
— Вас все равно нельзя сравнить. Я ставлю себя на твое место, я понимаю, тебе больно. Но, по-моему, мы все-таки…
— Преувеличиваем?
— Не исключено. Давай пообедаем вместе. Нам надо обо всем поговорить.
— Давай, — сказала она без особого энтузиазма.
— Я заеду за тобой или ты приедешь сама?
— Я сама. У «Фигаро».
— До скорого, милая.
Он переоделся. Успех Флоранс его не взволновал. Напротив, он успокоился. Фожер желал этого успеха, он приготовил его загодя. Может быть доволен. Лепра застыл с расческой в руке. Ну вот, приехали, как будто Фожер мог предвидеть… Да, собственно, что он предвидел, что задумал, подстроил?.. Лепра спокойно причесался. Он совсем с ума сошел. Ничего Фожер не подстраивал. Он просто пытался заставить Еву, вопреки ее желанию, спеть эту песню. Не вышло. Фожер остался в прошлом! Лепра улыбнулся, вызвал лифт. Теперь надо позаботиться о будущем, других проблем нет. Он заглянул к консьержке.
— Если меня будут спрашивать…
По радио тихо пел женский голос.
— Что это за передача? — спросил Лепра.
— Какая-то певица, — сказала консьержка, — я не расслышала… Я так включила, музыку послушать. — Лепра медленно, почти робко закрыл за собой дверь. Этого можно было ожидать. Ничего страшного, конечно. И тем не менее! Спокойнее. Я что, ревную к Фожеру? Нет. Песня получилась. Она уже всем нравится. Это нормально… Так что? Я боюсь? Нет. Да и чего мне, собственно, бояться? Так что же, черт побери!
Никогда еще осень не была столь мягкой, а свет — нежным. В полдень на бульварах царил праздник. Чужой праздник. Лепра внезапно показалось, что он беглец. Странно, что эта песня, которую он знал наизусть, потерявшая всякую власть над ним, жила своей особой жизнью. Но так не может продолжаться… Вскоре к ней все привыкнут. К яду привыкаешь быстро… Тем не менее Лепра обошел стороной улицу Камбон. И в будущем он будет избегать некоторых улиц, в голове он уже составил их список… Из-за музыкальных магазинов. Не из суеверия, нет. Просто противно натыкаться на Фожера. И потом, когда проходишь мимо этих магазинов, постоянно слышится мелодия припева.