Все остальное принадлежало моей подопечной.
Терзающие ноздри запахи, в которых смешалась пряность угрозы, тепло оттаявшей земли вперемешку с прелой листвой, свежесть пробивающейся к свету травы и влажная кислинка находящегося неподалеку небольшого озера. И вибрирующие от напряжения мышцы, скрытые под внешней неподвижностью.
– Ты позволишь коснуться тебя?
Я знаю, что это похоже на самоубийство. Весьма изощренное. Но… Это желание сильнее здравого смысла. Потому что оно – одно из немногого, что может вернуть мне самообладание.
Не знаю, кто ответит за эту необъяснимую разумом встречу, за поселившиеся в моей душе сомнения, за горечь во взгляде стоящего за спиной Ренарда, за вопросы, на которые я не могу найти ответы… Но когда я найду того, с кого смогу за это спросить, я вспомню и о чувствах, которые сейчас испытывал единственный в этом мире мужчина, имеющий на меня права.
Да, Ренард, если ты когда-нибудь посчитаешь возможным стать моим хранителем, тебе придется очень нелегко.
Но разве наступило время сейчас об этом думать?!
Кармачи вновь наклонила голову, словно вслушиваясь в звук моего голоса, и тоже осторожно, чтобы не испугать меня, вытянула язык, на мгновение одарив теплом. Затем плавно, напоминая порыв ветра, преодолела расстояние между нами и, коснувшись ноги ячеистой шкурой-броней, исчезла в кустарнике, из которого и выскочила. Оставив после себя странное ощущение пустоты.
И от этого стало неожиданно так больно, что я не нашла ничего лучшего, как, невесело вздохнув, заплакать. Понимая, что не уход кармачи был тому причиной, а все то, что так неожиданно свалилось на меня.
И мне было абсолютно все равно, как расценят это мгновенно сгрудившиеся вокруг меня демоны и что подумает Алекс, увидев, с какой нежностью и заботой прижимает меня к себе граф.