— Да это же почти линкоровская броня!
— На КВ уже под 100-мм стоит, а у меня как раз 200. Да и немцы не сильно дурные. Тоже, думаю, нагородят скоро зверинец. Они ещё один тяжелый танк делают. Помощнее этого. Хотя, думаю, года через два, не раньше.
— Да к тому времени…
— Ты и в самом деле думаешь, что война за это время кончится? После всего, что видел.
— Не знаю.
— Ну, так слушай тех, кто знает. Я уже воевала, знаю о чем говорю. За дурь уже кровью расплачиваемся.
— За дурь чью?
— Много чью! Вот скажи, с какого*** АБТУ распорядилось использовать для обучения танкистов на КВ Т-27 и БТ самые старые? Как говорится, глупость, или измена? А кто у нас АБТУ руководил? Звезду свою ставлю — Павлова не сегодня-завтра снимут и он пойдёт под суд. Только, пролитого уже не поднять. И не он один, умный такой.
— Воздух!
Пехотинцы, уже ученые, сразу же сиганули с брони.
Кажется, эти двое просто не нашли другой цели, и решили отбомбиться по маленькой колонне. Они слишком привыкли за эти дни к почти полной безнаказанности. Что чревато. Рванувшиеся навстречу огненные трассы оказались неприятным сюрпризом. 15-мм пулемёты, да стрелки не раз уже отражавшие атаки мирренских штурмовиков. Те тоже часто атаковали с пикирования. Марине не так давно засчитали сбитый штурмовик. Что же, вести огонь из зенитного пулемёта — прямая обязанность командира машины.
Один бомбардировщик так и врезался в землю, не выходя из пике. Второй задымил. Появляется белый купол.
— Живьем его! — кричит Марина.
Кажется, только теперь у пехотинцев пропали последние сомнения, что странные танкисты на самом деле свои.
Лётчика вскоре приводят. Он злобно смотрит одним глазом. Второй закрыт, украшенный огромным синяком.
Впрочем, Марину он смерил весьма наглым взглядом. За что тут же и получил удар, от которого согнулся, вытаращив глаза и хватая ртом воздух.
— Дальше повезём, или тут шлёпнем? Больно уж неохота пехоту злить, а они на нас и так косятся.
— Нам-то он не к чему.
— Если не застрянем тут навсегда. Тогда очень даже может пригодиться. У них-то сейчас с пленными небогато.
— Угу, особенно, с такими, как тот первый.
— Вообще-то ещё мы сами есть.
— Что наладил уже взаимопонимание с местными? — спрашивает Марина у командира "двойки", обнаружив у него на ремне штык-нож от местной самозарядки.
— Ну да, поменялись. Боец, похоже, вообще хотел сменять самозарядку на обычную винтовку, ту, что с грузовика взяли. Самозарядку глянул — неплохая, но плохо обученной пехоте такую лучше не давать. Я за нож сначала предложил бутылку бренди трофейного…