Николь постаралась сохранять самообладание, когда он протянул руку ей за спину, помогая освободиться от мягкой кашемировой шали, очень ловко делая вид, что не в силах оторвать от нее влюбленный взгляд.
Если бы ее сердце невольно не забилось, а по спине не пробежала бы восхитительно приятная дрожь, она считала бы себя в полной безопасности, помня, что все это лишь игра и притворство.
Но это не было игрой, во всяком случае, она не была знакома с правилами этой игры. Когда он останавливал на ней свой взгляд, она могла бы поклясться, что в его глазах действительно появлялось выражение обожания. Он едва не довел ее до слез, что было в высшей степени нелепой реакцией. Да, она должна постоянно напоминать себе об их договоренности, и, может, тогда сердце ее станет прислушиваться к голосу разума.
Она схватила висящий на кисти веер из слоновой кости, резко развернула его – едва не задев Лукаса по носу – и, прижав его к губам, прошептала:
– Думаю, милорд, вы добились своей цели. Если только вы не собираетесь говорить всякие глупости, что было бы неприятно для нас обоих.
Лукас откинулся всем телом на спинку кресла и рассмеялся, как будто она сказала что-то невероятно остроумное. Когда он снова выпрямился, она проследила за тем, как его взгляд скользил по ложам на противоположной стороне зала. Он задержал взгляд всего на долю секунды, когда смотрел почти прямо напротив, неуловимым движением наклонив голову, а затем продолжил обзор. Но Николь успела это заметить.
Она устремила взгляд в ту сторону, поверх гудящего внизу зрительного зала, наводящего такой ужас на бедного лорда Ялдинга, и стала быстро осматривать три яруса лож.
– Которая из них? – обмахиваясь веером, спросила она своего спутника.
– Прошу прощения?
– Да, вам стоило бы его попросить! Только что кто-то поймал ваш взгляд, и вы приветствовали его – или ее – кивком. Другой мог ничего не заметить, но я всему уделяю особенное внимание, и вы понимаете почему. Однако если в зале присутствует человек, которого интересует, чем вы занимаетесь, и который может видеть ту ложу, то он тоже мог заметить ваш кивок. Видимо, вы не очень-то умеете действовать незаметно, не так ли?
– Да, видимо, не очень. Могу ли я также признаться, что меня пробирает дрожь ужаса, когда я думаю, сколько времени вы сами практикуетесь в этом искусстве?!
Николь опустила веер и нарочито улыбнулась так открыто и радостно, что на правой щеке появилась ямочка.
– Ну вот, хорошо. Не заискивающий, а вполне восхищенный и даже зачарованный взгляд. Любой, кто сейчас на вас смотрит, не усомнится в предмете вашего интереса. Вы молодец.