Но это невозможно! У Бронте заныло в желудке. Это Нат Сондерс. Какое отношение Нат Сондерс имеет к их делам? Гнев обжег ее огнем. У нее с Натом все кончено. Кончено!
Как безумная, она метнулась к ближайшему телефонному аппарату и набрала номер мобильного телефона Стивена, который запомнила наизусть. Она всегда с легкостью запоминала номера и теперь благодарила Бога за эту способность, которая помогла ей сохранить драгоценное время.
Ответа Стивена пришлось дожидаться целую вечность. Бронте выглянула в коридор. Посетители выбрались из машины и теперь поднимались на крыльцо. Все нервы в теле Бронте пульсировали.
Когда она услышала голос Стивена, то испытала колоссальное облегчение.
— Стивен, слушай меня, — заговорила она торопливо и так тихо, что ее голос скорее походил на шепот. — Он здесь. Он приехал. Они уже входят в дом. — Увидев их, Бронте подскочила. — Брандт.
Она назвала имя и поспешно повесила трубку, сделала судорожный вдох и выпрямилась, напоминая себе, насколько далеко зашла.
— Что ты здесь делаешь? — жестко спросила она, шагнув к открытой двери.
Брандт едва удостоил ее взглядом. Не отвечая, он просто оттолкнул ее и ворвался в дом. Заглянул сначала в гостиную, потом в главную столовую, где она занималась своим делом.
— Где Макс? — рявкнул Брандт, указывая на Бронте пальцем.
— Его здесь нет.
Бронте застыла, дожидаясь продолжения. Он снесет ей голову? Этот человек не способен сдерживать свою ярость. Огорчение у него оборачивается насилием с пугающей быстротой.
— Я спрашиваю, где он?
— Ты думаешь, я скажу тебе, когда ты в таком настроении?
Она сошла с ума, если решилась встать у него на пути.
— Как только я его найду...
— И что ты сделаешь? — презрительно выпалила Бронте. — Забьешь его до смерти?
Нат Сондерс, восхищенный и встревоженный, впервые вступил в разговор:
— Бронте, пожалуйста, перестань. Скажи своему отчиму, где Макс. Это твой долг. Карл имеет право знать. Он отец Макса.
— Тоже мне, отец! — презрительно фыркнула Бронте. — Он терроризирует Макса всю его жизнь. Можешь это одобрять, ты, Нат, трус и ничтожество.
Ее сердце бешено колотилось в груди, а Карл Брандт тем временем менялся в лице.
— Бронте, веди себя разумно. — Нат неуклюже встрял между Бронте и ее отчимом. — Ты не имеешь к этому отношения. Ты только стояла в стороне. Макс все спланировал сам. И нет смысла его защищать.
— Вот как? — Бронте едва держала себя в руках. — А ты, Нат, какое отношение имеешь к насилию над ребенком?
Нат неуверенно смерил ее взглядом. Ему-то известно, какой у Бронте взрывной темперамент.