Она замялась, подбирая слова, и Бекасов с улыбкой помог:
— Хочешь сказать — я за тебя любому глотку порвал бы?
— Ну… да. — Таисия смущенно покраснела. — Разве не так?
— Спорить не буду.
— Я была как за каменной стеной, честно‑честно.
— И все‑таки тебе не хватало бабы Поли!
Федор Федорович вдруг оказался рядом, и Таисия не возражала. Прижалась спиной к его груди и удивленно подумала, что в жизни ей не было настолько хорошо и спокойно. Может, только в раннем детстве, на отцовских руках. Или на материнских?
Бекасов подул на светлые пепельные волосы, тонкие‑претонкие, как паутина поздней осенью. Зарылся носом в их душистую прохладу и еле слышно пробормотал:
— Поэтому ты и не отпускала ее…
Таисия промолчала, устроилась в его руках уютно, как котенок, разве что не мурлыкала. Или мурлыкала, а он не слышал, занятый своими мыслями?
Ну не хотелось Бекасову никакой мистики в собственной жизни! Хватит, наелся. Если бы не дурацкое предсказание старухи, они с Мелкой давно бы поняли, что любят друг друга. А вся эта история с полным именем…
Понятно, он тоже виноват, слишком упрям. Мог бы давно назвать Мелкую Таисией, хотя… она бы точно решила, что он издевается! Мол, столько лет обзывал Мелкой, а тут вдруг сподобился…
А‑а‑а, ладно! В этом мире, что ни делается, все к лучшему. Они все равно оказались вместе. Только теперь навсегда.
Бекасов усмехнулся: муж и жена, кто бы подумал!
Мама была счастлива, как услышала, что Федя женится, шепнула, что с его отрочества знала — этим все кончится. Уж слишком Таечка нежная, слишком… нездешняя, слишком… ранима и беззащитна.
Настоящий мужчина не смог бы ее оставить, а он у нее — самый настоящий. С рождения таким был. Годовалым цеплялся за ручку пакета, помогал нести: как же — мужик! А она — всего лишь слабая женщина.
Именно после свадьбы Бекасов понял, насколько дорога ему мать. И без всякого стеснения обращался за советами.
Казалось бы, сколько девиц прошло через его руки, а все не то. Где они и где Мелкая?! Его прошлый опыт совершенно не годился. Мелкая, она… единственная.
Слава богу, мама — вполне земная женщина! Двух Мелких для одной планеты многовато.
Да, мама понимала все. А он оказался кретином, пошел на поводу обычного шаманства, едва не погубил собственную жизнь.
Господи, как он ненавидел мистику, любую мистику!
А Мелкая, глупышка, верила во все эти сказки. Дурацкая интуиция, места силы, умершая нянька с ее советами, суженый, называющий ее непременно полным именем, — свихнуться можно…
Понятно, ей нужна была защита. Фантазии помогали выжить, но так больше было невозможно.