— Гадость какая!
Таисия отвернулась, ее замутило: один из парней отошел на пару шагов в сторону от крыльца и мочился прямо на стену.
«Лучше бы он умер, — мелькнула мысль. — От такого только горе всем, ведь хуже животного…»
На секунду Таисии стало стыдно: как же — пожелать человеку смерти! Но она упрямо прикусила нижнюю губу — пусть.
Не в силах смотреть на мерзкую троицу, Таисия разглядывала хилую астру — рядом с липой оказалась разбита небольшая клумба. Повезло — она не наступила на цветы, когда пряталась. Запросто погубила бы их своими роликами.
Таисия прозевала Элькино появление. Встрепенулась лишь на противный и уже знакомый гогот. Она повернула голову и испуганно ахнула: Элька стояла в кольце парней, и один из них как раз вел пальцем по ее щеке, по‑хозяйски так вел, бесцеремонно. Тут же все трое радостно захохотали.
Таисию затрясло. Широко распахнув глаза, она смотрела на страшную сцену и не знала, что делать.
Меж тем троица окончательно распоясалась. Парни поочередно выкрикивали Эльке в лицо какие‑то оскорбления и с готовностью гоготали.
Несчастная Элька молчала. Она застыла в оцепенении, не пробуя убежать. Да у нее и не вышло бы: парни стояли слишком плотно.
Таисия отчетливо видела лицо подруги и едва не плакала от жалости — бедная Элька! И в то же время Таисия с невольной гордостью отметила, что выдержка у подруги железная. Она будто маску надела, ни одна черточка не дрогнула. Элька выжидающе смотрела на пьяных мерзавцев, глаза у нее были… странные.
Таисия торопливо начала подниматься, на этот раз плохо слушались не ролики, а ноги. В такой ответственный момент они дрожали в коленях и бессовестно подгибались. Пришлось обеими руками вцепиться в липу. Вот сейчас она…
Зажмурившись, Таисия посчитала до трех. Потом до четырех. Потом до десяти. Открыла глаза и разочарованно всхлипнула: ничего не изменилось. Таисия и сейчас видела неподвижно замершую Эльку среди пьяно дергающихся фигур.
Поняла, что придется вмешаться, — не может же она спокойно стоять в стороне, когда подругу вот‑вот…
Таисия даже головой затрясла, не желая думать, что может случиться с Элькой, а заодно и с ней, — понятно, ничего хорошего. Тут она вдруг вспомнила о Федоре Федоровиче и дрожащей рукой извлекла сотовый из кармана.
Таисия порадовалась, что номер не нужно набирать. Пальцы тряслись, она едва не потеряла телефон в траве. Нажала на единицу и чуть не заплакала от облегчения, услышав знакомый голос, — показалось, что все неприятности кончились. Правда, тон у Бекасова…
«Ничего! Он ведь любит Эльку, вот пусть». Таисия поежилась, до того жестко и неприязненно говорил с ней Федор Федорович.