— Я с удовольствием, — я люблю, знаешь, все эти пикантные похождения. Я, положим, читал, но давно, и с удовольствием послушаю.
— Интересно? — спросил Корнев.
— Очень, — ответил Ларио.
— Ну, черт с вами, — согласился окончательно Корнев. — «Рокамболя» так «Рокамболя»…
И Корнев повалился с ногами на диван.
— Так я тебе расскажу сначала, — предложил Карташев и принялся вперебивку с Шацким передавать прочитанное.
Когда Карташев кончил, он спросил:
— Ну что? Интересно?
— Ничего себе, — ответил Корнев.
— А вот в чтении послушай… Кто читать будет?
— Ну, начинай, а там по очереди, — ответил Корнев.
Карташев сел в кресло, подвинул лампу, откашлялся и начал.
— Ну что, Вася? — спросил Шацкий через час.
— Интересно, — снисходительно ответил Корнев.
Еще через час Шацкий повторил вопрос.
— Вы своими вопросами мешаете слушать. Давай я почитаю.
Чтение продолжалось до восьми часов утра, пока не окончили всего «Рокамболя».
— Возмутительно! — проговорил Корнев и стал быстро одеваться.
— Послушай, Вася, — предложил Шацкий, — идем теперь ко мне…
— Я иду домой, — ответил бесповоротно Корнев.
— Вечером к Бергу… Итальяночку…
— Не желаю.
— Ну, и ступай… Идешь ко мне? — обратился Шацкий к Карташеву.
Карташев нерешительно стал думать.
— Идем. Видишь, грязь какая у тебя… Накурено. У меня кофе напьешься, спать ляжешь, а там… дзин-ла-ла… Ну, одевайся… А ты? — обратился Шацкий к Ларио.
— Нет, я домой.
— Конечно.
Одевшись, компания вышла на лестницу.
Карташев точно опьянел от чтения, бессонной ночи, итальянки. Спускаясь и проходя мимо звонка какой-то квартиры, он вдруг изо всей силы дернул за этот звонок. В то же мгновение он бросился к противоположной квартире, дернул и там.
— Послушай, что ты? ошалел? — запротестовал было опешивший Корнев, но, сообразив, что сейчас отворят двери, бросился за мчавшимися уже через две ступеньки Ларио и Шацким.
Карташев понесся за ними и рвал звонки всех встречавшихся по пути квартир.
— Мальчишество, глупо… — по временам оглядывался на него взбешенный Корнев, но мчался вниз; за ним ураганом неслись другие, а там, вверху, уже щелкали засовы отворявшихся дверей, и одни за другими неслись вдогонку компании отборные ругательства.
Когда все вылетели на подъезд, Корнев, раздраженно проговорив: «Глупо, мой друг!» — не прощаясь, пошел прочь, а Шацкий закричал ему вдогонку:
— Вася, есть еще «Воскресший Рокамболь».
— Убирайтесь к черту!.. — не поворачиваясь, крикнул ему Корнев.