, — коротко ответил он.
— О, контрабандисты! — восторженно воскликнула Создание.
— И они возят контрабанду из Италии в Северную Африку и из Африки в Италию? — предположил Ангелус.
— Именно так.
— Что же они провозят? — спросила Лулубэ.
— Все, синьорина.
— И оружие?
— На территорию Италии контрабандного ввоза оружия нет.
Туриан:
— Зато тем больше его провозят в Северную Африку?
Синещекий ухмыльнулся. Ленивый жест руки, поднесенной к маленькому козырьку фуражки, означал, что неофициальный разговор со служащим полиции окончен.
Пароход причалил в Марина Лунгади Липари, и супруги сошли на берег, а «Эоло» поплыл дальше в Мессину. Когда хозяин гостиницы синьор Доменико Априле услышал, что они поднимались на Стромболи, к самым «пастям ада», он грузно опустился на каменный бордюр резервуара для воды во дворе своей траттории и, словно теряя сознание от ужаса, закатил глаза. Но мигом пришел в себя и принялся размахивать руками и причитать:
— Благодарите Господа за то, что остались целы и невредимы!
— Никакой опасности не было, — небрежно бросила Создание.
— Никакой опасности?! — Синьор Априле с упреком обернулся к Туриану.
— Никакой, — солгал он.
— Я сицилианец! Родом из Милаццо! Я не трус, но... Или вы думаете — я трус? Да я... я сражался с мафией! И в одном деле, в таком деле, когда уж и до ножей дошло, я получил удар, да-да, получил удар ножом, был ранен в такое, понимаете, деликатное место... Не верите? Погодите, погодите, сейчас я покажу вам эту отметину, мой шрам!.. — И синьор Априле вдруг повернулся к ним спиной и, приподняв несколько ровных маслянистых прядей, продемонстрировал свой жирный затылок.
Ангелус удивился:
— Это и есть «деликатное место»?
— Да, синьор! Вам, наверное, известно, что здесь самое уязвимое место черепа. И если бы бандит ткнул меня ножом сюда...
— Не вижу никакого шрама, - заявила Лулубэ.
— Никакого шрама?! - Качая встрепанной головой, Априле бросился в дом и вскоре вернулся, в руках у него было два зеркальца для бритья. - Никакого шрама?!
Солнце стояло уже совсем низко над пемзовыми горами, радужно-перламутровыми, как раковины. С помощью двух зеркал Априле начал разглядывать свой затылок, и тут одно зеркальце поймало солнечный луч и отбросило яркий зайчик из тенистого двора вверх, на склон горы. Взгляд Лулубэ скользнул вслед за веселым пятнышком света, и наверху, на фоне развалин Сарацинской башни, мимо которой бежала пешеходная тропка в Греческую долину, ее взгляд наткнулся на мужскую фигуру, она тоже была словно из светлой пемзы и переливалась перламутрово-розовым в теплом предвечернем свете. Солнечный зайчик в течение несколько секунд плясал вокруг далекой неподвижной фигуры, затем человек, очевидно, заметил и узнал стоявших внизу, во дворе. Он поднял руку, небрежно помахал им.