Он что-то искал.
В Порто Леванте нашлась старая женщина по имени донна Раффаэла — поистине Эолийские острова могли бы называться Островами старых женщин, - у которой наша художница, работающая на пленэре, оставила для просушки свой холст с еще свежими красками.
Под вечер супруги встретились в траттории «Монте Роза». Ангелус привез лишь несколько гуашей, причем среди них не было ни одного вида Панареи, — сплошные наброски, этюды, и на каждом из них — какие-нибудь сказочные существа, которые либо парили в небесах, либо плескались в море. Выяснилось, что, находясь на борту рыбачьей шхуны, Ангелус творил куда более плодотворно, чем на Острове лангустов, «словно созданном для творчества». Установив мольберт на носу шхуны, он срисовал резные раскрашенные фигуры, украшавшие нос, иные из них были выдержаны в традициях древнего финикийского искусства. Возвращаясь назад после второй поездки на Панарею, он едва не лишился мольберта, который чуть не унесло в море, когда шхуна пошла на хорошей скорости.
— Ну и не о чем было бы жалеть, - сказал он. — Все равно никуда не годится.
— Что — никуда не годится?
Ангелус усмехнулся в светлую бородку:
— Мой мольберт.
На Панарее он вопреки ожиданиям почти не работал, занимался, в основном, тем, что смотрел на старух, которые ловили в море лангустов.
Создание:
— А я-то думала, привезешь что-нибудь в розовато-серых тонах.
— У меня есть кое-что розовато-серое. — Эта вечерняя встреча супругов стала для добродушного Херувима поистине часом сплошных улыбок. — Вернее, именно такой оттенок был у него, когда... пока он... ну..
— Пока — что?
— Пока он был еще живой. А теперь он карминно-красный, как мантия кардинала. — Ангелус вытащил из своего рюкзака лангуста длиной около тридцати сантиметров. — Представляешь, за триста лир купил. Я попросил сварить его там же, на месте, потому что подумал, может...
— Может — что?
— Может, тебе показалось бы... ну, как-то жутковато, по-моему... Такое живое чудище - и прямо в кипяток.
— Вот еще! Что тут страшного? Ах да, ты же у нас ангел...
Туриан встал и лениво прошел в другой конец двора, там зачерпнул ведро воды из резервуара, потом другое, третье... Он был похож на библейского персонажа. (Однажды синьор Априле важно объяснил им, что у девушек на Липари потому такой свежий цвет лица, что они умываются только дождевой водой. Туриан тогда едва удержался от вопроса: где же они прячутся, все эти юные красавицы?) Пока Создание варила спагетти, Ангелус сбегал вниз и принес из траттории литр слегка пенящегося капистелло, и наконец они расположились на террасе под тремя колоннами, где шныряли кошки, и устроили «баснословно дешевый пир, достойный богов». Потом, заказав у Априле по чашке кофе, долго сидели и смотрели на закатное золотисто-зеленое море на северо-востоке между склонами пемзовых гор, на треугольник Стромболи над горизонтом, однако ни муж, ни жена не проронили о вулкане ни слова.