Грейс еще раз удивленно взглянула на девушку. Дороти стояла перед ней, потупив взгляд.
- Сколько тебе лет?
- Двадцать один, - ответила Дороти и покраснела, как будто выдала про себя какую-то неприличную информацию.
- У тебя есть родители?
- Я сирота.
- Вот как… - произнесла Грейс, смутившись. - Жить ты будешь здесь, работа несложная: мыть, отчищать, протирать в доме все, что можно. Генри сейчас в отъезде и…
При этих словах Дороти подняла на нее свои огромные изумрудные глаза и проронила:
- В отъезде?
Грейс уже устала изумляться новой служанке.
- А что?
- Нет, ничего, - пролепетала Дороти и снова покраснела, как помидор.
- Платить я тебе буду пятьдесят долларов в неделю. Устраивает?
Дороти кивнула.
- Ну и ладно. Отдохни тут немножко. Вон там душ. - Она указала на белую дверь в углу. - Можешь освежиться. А потом спускайся вниз, в кухню. Познакомлю тебя с твоей напарницей, и будем завтракать.
Закрыв за собой дверь, Грейс несколько секунд постояла, прислушиваясь. Из комнаты не доносилось ни звука.
Странная девушка, подумала она и стала спускаться по лестнице.
Дороти Нильсон села на корточки и откинула назад упавшую на лоб прядь каштановых волос. Ее рука была в грубой резиновой перчатке, с которой капала мыльная вода, и на щеке девушки осталось несколько капель, слившихся на пути вниз, к тонкому подбородку в прозрачную струйку. Две слезы упали с дрожащих ресниц и покатились по лицу, смешиваясь с медленно стекавшей водой. Дороти почувствовала, как ее тело начали сотрясать неслышные рыдания, в то время как она пыталась вытереть щеку о рукав балахона, который миссис Миллер дала ей в качестве рабочей одежды.
Лучше бы она никогда сюда не приезжала, лучше бы никогда не находила письма, которые рассказали ей об отце. Напрасно она послушала свою лучшую подругу и бывшую хозяйку Кэтрин Бэйли.
Невольно Дороти вспомнился тот день, когда она приняла злополучное решение. К тому времени она уже полгода работала у Кэтрин и Пола Бэйли, в маленьком магазинчике на углу улицы. Работала она там с утра до вечера, что помогало ей отвлечься от скорбных мыслей о недавно умершей матери. Она с благодарностью приняла предложение Кэтрин занять свободную комнату на третьем этаже их дома, которая показалась ей просто роскошными апартаментами. Ведь Дороти готова была жить даже на чердаке, лишь бы убежать из той квартиры в многоэтажном доме, где они с матерью прожили много лет, и где все напоминало об их совместной жизни.
- Ты же не хочешь работать девочкой на побегушках всю свою жизнь. Это не для такой умной девушки, как ты, - сказала ей Кэтрин однажды. - Тебе стоит попробовать восстановиться в колледже, который ты бросила, когда заболела твоя бедная мама.