– Да нет, зачем.
– В общем, ничего они не узнали, — заключила Ева. — Много воды, биография Мелио, соболезнования…
– Это добрый знак.
Ева грустно улыбнулась.
– Да, это скорее добрый знак, как ты говоришь. По крайней мере пока.
– Раз пластинок больше нет… — начал Лепра и запнулся.
– Ну-ну, продолжай.
– Ну, так я не понимаю, почему бы нам не жить нормально, как раньше.
– Ну ты даешь… — сказала Ева.
Они расстались около вокзала, и Лепра пошел домой работать. Вечерние газеты дали дополнительную информацию. Лепра тут же позвонил Еве.
– Ты читала?
– Еще нет. Там что-то новое?
– Кое-что есть. Полицейские установили, что ничего не было украдено, и думают, что все это просто инсценировка. Вспоминают, что к Мелио захаживали люди из самых разных слоев общества, и намекают, что следствие обещает быть долгим.
– И все?
– В общем, да… Вспоминают, конечно, про смерть твоего мужа, но так, походя…
– Я тебя увижу сегодня?
– Если хочешь.
Они снова пошли в ресторан. Как могли оттягивали момент возвращения, одиночества, тишины, горьких мыслей. Назавтра Лепра поспешно оделся и ринулся в ближайший книжный магазин.
«Новое в деле Мелио… По следу убийцы…»
Страницы пестрели заголовками, перерезавшими все пути к отступлению. Будущего не существовало. Лепра пошел назад, но был так поглощен чтением, что прошел свой подъезд и, подняв голову, подумал было, что заблудился. По его виду Ева сразу поняла, что произошло что-то серьезное.
– Прочти сама, — сказал он. — Так будет лучше.
Статья была краткой.
«Сегодня ночью полиция выслушала шофера такси, чьи показания направят расследование по неожиданному пути. В тот вечер, когда было совершено преступление, к нему в машину неподалеку от Елисейских полей села элегантно одетая женщина. Он отвез ее к магазину пластинок на улицу Камбон. Было около десяти часов. Шофер не рассмотрел свою пассажирку, но его поразил ее грудной голос, „как у некоторых певиц на радио“. Комиссар Борель от комментария отказался».
Ева медленно откинулась на подушки. Взяла пачку сигарет.
– На сей раз попались, — сказала она.
– Может, и нет, — вяло возразил Лепра.
– А чего тебе еще надо?
Она курила, уставившись в потолок.
– Как все-таки жизнь бывает отвратна, — проговорила она спокойно. — Из-за этого таксиста меня наверняка арестуют. И обвинят во всем…
Лепра молчал.
– Борель упрекнет меня, что я лгала с самого начала. Припишет мне какие-то гнусные намерения…
– Найдется с десяток певиц с грудным голосом.
– Так ты советуешь мне все отрицать, когда меня будут допрашивать?
– Естественно.
– Это все, что ты мне можешь предложить?