Нет, Браммел не мог согласиться с таким исходом дела. Чисто профессиональный интерес побуждал его довести до конца собственное расследование. Все-таки он докажет, что прав он. К тому же нельзя забывать о правосудии. Настоящий убийца должен предстать перед судом… А добиться этого будет, пожалуй, труднее всего…
Вот и место свидания. Браммел отбросил все мысли о деле и отдался приятному предвкушению встречи с Юнис. Удивительно, что он, сорокалетний мужчина, волнуется, словно юноша, ожидающий свою возлюбленную.
Он остановил машину у конечной остановки автобуса и стал ждать. За шоссе открывалось море. Солнце только что село, и небо еще светилось теплым золотисто-оранжевым светом. На волнах качалась рыбачья лодка, далеко от берега чернели головы двух пловцов, приближавшихся к бую.
Вскоре по другую сторону шоссе остановилось такси. Из него вышла Юнис и осторожно огляделась вокруг. Пока такси не повернуло и не скрылось из виду, она не двинулась с места. Выждав еще минуту-другую, она пошла к машине Браммела. На ней было голубое шелковое платье с низким вырезом, заколотое у талии дорогим клипсом. Браммелу она показалась удивительно красивой. Он любовался ее девичьей фигурой, золотыми волосами, мягкими темными глазами, которые обещали так много.
Перед тем как открыть дверцу машины, Юнис снова огляделась.
— Ну, теперь я в ваших руках, — сказала она, садясь рядом с ним.
— Вы всегда можете позвать на помощь, — ответил он. Машина быстро отъехала.
— Вы ведь не по делу хотели меня видеть?
— У меня к вам несколько важных вопросов.
— Как раз перед уходом я слышала по радио, что кого-то уже поймали, — лукаво сказала она.
— Это ничего не меняет.
Стемнело. По обе стороны тянулись освещенные витрины магазинов. Юнис откинулась на спинку сиденья; она была без шляпы. Браммел посмотрел на нее. В отсветах реклам белело ее лицо и длинная гибкая шея.
Машина остановилась возле роскошного «Гранд-отеля», славившегося своей итальянской кухней. Их провели в отдельный кабинет. Браммел заказал обед, как гурман и светский человек. Они выпили несколько коктейлей. Браммел говорил о еде, вине и хорошей жизни. Юнис молчала. Она, казалось, о чем-то раздумывала. Глаза ее не отрывались от бокалов, на губах мелькала смутная, многообещающая и вместе с тем ироническая улыбка. Браммел вдруг смутился, разговор не клеился.
Принесли устриц, затем, после супа, последовало ризотто с мясной подливкой. Вино подали белое и красное. Понемногу они разговорились, но все-таки Юнис держалась отчужденно. Это и обижало и разжигало Браммела. Отбросив подозрения, что она сговорилась с Руни, и перестав притворяться, что у него есть какое-то официальное дело, он заговорил о себе и своих чувствах к ней.