— Мы нагрянем сразу на оба этажа, — объяснял Филдс. — В ночной клуб тоже, хотя там нам никто не нужен… Но все игроки проходят к лифту через клуб. Там их проверяют… Кабинет Руни тоже на первом этаже. Примерно в десять-одиннадцать вечера он обычно поднимается наверх… Верхний зал я беру на себя. Возьмем всех скупщиков краденого, а заодно всех подозрительных. Там наверняка окажутся преступники, сбежавшие из других штатов. Их мы тоже возьмем.
«Смелый шаг, этот налет», — подумал Браммел. В другое время он не усомнился бы в мотивах Филдса, но сейчас ему показалось, что за этой затеей скрываются личные соображения. Нетрудно было догадаться, что, если Филдс наложит лапы на Руни, министр, который связан с адвокатом Руни, тоже окажется в его руках. Да, это был умный ход: после вчерашних бесплодных поисков преступника Филдс хотел поднять свой престиж в глазах правительства. «Во всяком случае, правильны эти догадки или нет, — подумал Браммел, — Филдс не только не потеряет, а наверняка выиграет».
— Ну, а сам Руни?.. — начал Браммел.
Филдс откинулся на спинку кресла и начал приглаживать жидкие пряди на лысой макушке. Казалось, он что-то обдумывает.
— Я думаю, вам нужно взять его на себя, Стюарт.
Браммел улыбнулся.
— Честно говоря, вы единственный, кто может с ним справиться, — продолжал Филдс, не глядя на Браммела. — Может быть, с вами он заговорит.
— Что, он крепкий орешек?
— Да, — кивнул Филдс. — Не скажу точно, что можно от него ждать, но старик Бэртон кое-что вам подскажет. Он его частенько видел, когда вел следствие по делу шайки убийц. Помните, перед самой его отставкой?
— Я с ним поговорю.
— Бэртон как-то сказал, что Руни за шиллинг душу продаст, — сказал Филдс.
— Думаете, он расколется, чтобы спасти свои деньги или шкуру?
— Не знаю, — ответил Филдс. — Специально я им не занимался. Но вы сами прекрасно знаете, Браммел, — рано или поздно каждый преступник начинает говорить, чтоб вернуть свое добро или избавиться от конкурентов.
— Что бы осталось от криминалистики, не будь доносчиков и полицейской дубинки! — с притворной серьезностью сказал Браммел.
Филдс уставился в стол. Не любил он в Браммеле этот цинизм. Иногда Филдс всерьез раздумывал, есть ли у Браммела что-нибудь святое?..
Филдс передал Браммелу отпечатанный на машинке листок.
— Здесь все сведения о Руни, — сказал он. — Большинство его врагов — те, что живы, — за решеткой. Отбывают солидные сроки.
— Эти сведения очень кстати, — заметил Браммел.
— Я считаю, — сказал Филдс, — что вам надо войти в кабинет Руни спустя минуту-две после того, как начнется облава на обоих этажах. Примерно в девять.