Я покачал головой. Я обнимал Эбби за талию и чувствовал, что приближается второй приступ. Она отпустила шест и соскользнула с седла. Я поймал Эбби и держал, пока ее рвало через край карусели.
Глаза у нее были закрыты, лоб блестел от пота. Эбби вытерла рот и сказала:
— Я за-а-абы-ы-ыла, что у меня-а-а кру-у-у-ужится го-лов-в-в-ва…
Я повернулся к Гомесу:
— Если дадите мне тряпку или шланг, я все тут вымою.
Он отмахнулся:
— Нет-нет. Я сам. Я и так мою каждый вечер. Никаких проблем.
Эбби выпрямилась, на ее щеках вновь появился румянец. Гомес указал на колесо обозрения.
— Пожалуйста. Хотите кататься? Медленно. Голова не кружится.
— Сэр, я сомневаюсь, что…
— Я в порядке, — перебила Эбби.
Гомес открыл маленькую железную калитку, и мы уселись. Он шепнул мне:
— Очень медленно.
Эбби прижималась ко мне, пока колесо возносило нас ввысь. Оно было большое. Куда больше, чем казалось издалека. Проделав четверть круга, мы поднялись выше деревьев. Когда мы достигли высшей точки, Гомес остановил колесо. Я посмотрел вниз, и он показал мне оттопыренный палец.
Эбби приоткрыла глаза и обняла меня.
— Прости-и-и…
Ночь была ясная. Над нами сияли миллиарды звезд и ослепительный месяц. Продолговатая тень колеса лежала на земле, словно гигантский циферблат, и мы сидели точно на цифре двенадцать. Вдалеке среди деревьев змеилась река, похожая на струйку расплавленного серебра.
Эбби положила руку мне на грудь.
— Далеко-о-о?
— Если напрямик, до Седар-Пойнта почти пятьдесят километров. По реке — семьдесят.
Она принялась загибать пальцы.
— Мы вычеркнули… номер шесть.
Потом Эбби указала на растущую массу облаков, которые заволокли весь горизонт, на сияющие вдали огни городка Сент-Мэрис и на реку.
— Я хочу зако-о-ончить…
Я кивнул. Как еще можно было ответить? Слова причиняли слишком много боли.
— А я хочу поменяться с тобой местами.
В самом начале этой эпопеи у Эбби оказался положительный результат на некий уродливый маленький ген под названием VBRCA-1. Присутствие этого гена означало, что у Эбби есть все шансы получить еще и рак яичников. Проблема, точнее, одна из проблем, заключается в том, что рак яичников невозможно отследить, пока не станет слишком поздно. Когда появятся характерные симптомы, рак уже достигнет четвертой стадии, то есть даст метастазы. Лучшее средство борьбы с ним — профилактическое удаление яичников. Это был тяжелый удар. Нашим единственным вариантом оставалось искусственное оплодотворение, поэтому врачи вызвали у Эбби овуляцию и заставили ее организм произвести несколько яйцеклеток, которые они собрали и заморозили. А потом легко и непринужденно, будто всего-навсего попивали кофе, они удалили моей жене яичники.