— Кинкейд, — не выдержала Мэг. — Люби меня.
— Что я и делаю, — он оторвал голову от ее бедер.
— Нет, — она потянула его за плечи, поднимая на себя. — Я хочу тебя чувствовать внутри себя.
Его губы коснулись ее рта. Он быстро расстегнул пуговицы на бриджах. Мэг ощутила горячее тепло его ствола. Кинкейд одним движением вошел в нее. Он зарылся в ее волосы, его дыхание обжигало. Их движения были быстрыми и сильными. Не нежное соитие, а всепоглощающая, горячая и сладкая страсть… Они немного смущенно улыбались друг другу. Она откинула со лба прядь спутавшихся влажных волос и прерывающимся от недавно пережитого шепотом произнесла:
— Я… выйду за тебя замуж, любимый. Я буду твоей женой.
Его лицо озарила счастливая улыбка. Он наклонился к ней, нежно поцеловал ее в губы.
— Мэг… я самый счастливый человек на свете.
Они быстро поднялись со скамьи, привели в порядок свою одежду и присоединились к друзьям.
На следующий день после обеда Мэг отдыхала в спальне, а Кинкейд сидел за столом в гостиной и внимательно изучал географическую карту американских колоний, делая пометки на бумаге. Резкий стук в дверь прервал его занятие.
— Мэг! — позвал он. — Ты откроешь?
Ответа не последовало, Кинкейд поднялся из-за стола. В дверь снова настойчиво постучали.
— Слышу, слышу! Сейчас открою!
У входной двери он споткнулся о ковер, но успел схватиться за дверной косяк. Кинкейд еще не привык к нему, и уже несколько раз цеплялся за приобретение Мэг ногами.
— Вот, черт! — выругался он.
Снова раздался стук в дверь, и Кинкейд громко крикнул:
— Да иду же, иду!
Отодвигая металлическую щеколду, он вдруг на секунду замер. Смутное предчувствие надвигающейся беды охватило его.
— Кто это? — с тревогой в голосе произнес он.
— Послание для достопочтенного Джеймса Рэндела!
Кинкейд приоткрыл дверь и уставился на стоявшего на пороге незнакомца.
Лицо Кинкейда стало мертвенно-бледным, он резко обернулся, надеясь, что Мэг не слышала слов незнакомца, постучавшего в дверь.
Много лет прошло с тех пор, когда Кинкейд в последний раз слышал фамилию Рэндел. Он считал, что навсегда распрощался со своим прошлым, и вот теперь его уродливые, причудливые тени снова возникли на его пути. Казалось, та жизнь, от которой он когда-то сумел убежать, протягивает к нему свои жадные щупальца.
— Что вам угодно? — тихо спросил Кинкейд, сдерживая дрожь в голосе.
На пороге стоял коротышка с невыразительным лицом, крючковатым носом и ледяными светло-серыми глазами.
— Прошу прощения. Вы — Джеймс Рэндел?
— Что вы хотите от него? — Кинкейд старался, чтобы его голос прозвучал твердо и уверенно.