Второй раз очнулся я не в залитой ярким сиянием алхимических светильников операционной, а в полутёмном коридоре на какой-то отодвинутой с прохода к стене каталке.
На миг стало просто жутко – как, неужели всё? пациент безнадёжен, вот и вывезли в какой-то закуток и простынкой прикрыли? - но тут же сообразил, что раз мыслю, значит, существую. И немного успокоился.
Мертвецы боли не чувствуют. Сто процентов. А меня ломало будь здоров. И даже не ломало - скорее ещё только начинало крутить. Левое плечо, грудную клетку, спину, позвоночник от поясницы и до затылка. А в голове, напротив, было ясно-ясно. Словно она стала стеклянной. Вот сейчас дерну сильней, и расколется на фиг…
- Очнулся, блин? – Селин отдёрнул занавеску, когда я уже почти решился слезть на пол.
- Ух… - Яркий свет резанул по глазам не хуже бритвы, и по лицу потекли слёзы. – Закрой!
- Сейчас пройдёт, - спокойно заявил Салават – невысокий башкир средних лет, содержавший на Торговом углу медицинский кабинет. В прошлый раз меня долечивал именно он, хирург пограничников только немного подштопал рану и отправил в Форт.
- Не проходит, - прохрипел я.
- Принимай работу. – Пропустивший эти слова мимо ушей лекарь откинул с меня простынку и подозвал Селина. – Давай, смотри.
- Не, ну так-то нормально вроде, - пожал плечами Денис. – Но меня больше самочувствие пациента, чем его внешний вид, волнует.
- Сейчас сдохну, - с трудом выдавил из себя я.
- Жить будешь, - невозмутимо парировал Салават. – Платите за операцию и выметайтесь.
- А если и в самом деле сдохнет? – засомневался Селин.
- Слушай, ты хочешь, чтобы он сразу на ноги вскочил и побежал? – возмутился хирург.
- Ну да.
– Я из него шесть шариков достал!
- И чё? Мы тебе за результат платим. - Денис наклонился ко мне и спросил: - Совсем плохо?
- Угу, - промычал я, уткнувшись лицом в каталку. – Ломает, сил нет…
- Ничего не могу поделать, - скрестил на груди руки Салават. – Кости я срастил, остальные внутренние повреждения тоже полностью устранил. В целом, жизни пациента ничего не угрожает. И даже внешних следов не осталось, сам погляди!
- А чего ж так фигово мне? – стиснув зубы, я перевалился на бок и спустил ноги с каталки. Онемение прошло, руки уже шевелились нормально, но каждое движение сопровождал острый укол боли. Да и кости ломило просто невыносимо. – Прошлый раз сразу полегчало.
- Вот! В прошлый раз! – ткнул лекарь выставленным указательным пальцем в потолок. – В прошлый раз я тебя «небесным исцелением» на ноги поставил!
- А теперь чего?
- Нельзя его так часто применять!
- Раз в месяц – это часто? – удивился Селин, прислонившийся плечом к выкрашенной розовато-серой краской стене.