– Что будем делать дальше?
Мнения бойцов разделились. Одни предлагали оставить дот и пробиваться лесами к своим. Другие говорили, что их «перебьют в лесу, как котят», и настаивали на том, чтобы держаться в доте до последнего.
– Кто хочет, может уходить. А я остаюсь здесь, – твердо сказал Есин, – приказа на отступление я не получал. Не для того построены эти укрепления, чтобы мы, бойцы Красной Армии, имея в руках оружие, покидали их.
Уйти решили лишь двое.
– Будем пробиваться к своим.
Есин не возражал. Он велел им, чтобы они, как только выйдут к нашим, доложили командованию о героических защитниках дота «Скалистый», попросили срочно прислать боеприпасов и продукты, сбросили бы их с самолета. Если днем нет возможности, то хотя бы прилетели ночью, защитники дота через трое суток будут зажигать условные три костра.
Двое бойцов ушли в ту же ночь. Кое-кто им тайно завидовал. Не прошло и часа, как в той стороне, куда удалились двое бойцов, взмыли вверх сигнальные ракеты, потом осветительные, которые повисли в небе, как фонари, высветляя на земле каждую травинку и ложбинку, послышались трескучие автоматные очереди. Бойцы дота насторожились.
– Неужели напоролись?
Но вскоре все затихло так же внезапно, как и началось. Погасли ракеты, умолкли автоматы. Вокруг стало тихо и спокойно, словно никакой войны и не было. Где-то далеко замычала корова, да послышался тоскующий пронзительный вой собаки, оплакивающей чью-то горькую судьбу...
Бойцы долго вслушивались в ночь. Кто-то тихо вздохнул:
– Кажись, прошли... Счастливые!
А утром, едва взошло солнце, увидели два бронетранспортера. На каждом из них возвышались громкоговорители. Гитлеровцы предложили гарнизону дота прекратить сопротивление и сложить оружие.
– Если через час не поднимите белый флаг, – чеканил слова лающий голос, – укрепление будем ровнять с землею, как все другие доты. Пленных брать не будем. На размышление дается только один час. Это есть ваш последний шанс быть живыми!
Дот затих, притаился. О добровольной сдаче в плен никто не помышлял.
– Чем дольше мы продержимся здесь, удерживая полки гитлеровских солдат, тем легче будет нашим войскам одолевать захватчиков, – сказал Есин, – и тем скорее они пробьются к нам. А мы еще повоюем! Нас не так-то просто выковырнуть с родной земли!
По его приказу, используя часовую передышку, бойцы подземного гарнизона готовились к отражению очередного натиска.
В эти минуты затишья защитники дота отчетливо слышали глухой грохот близкой пальбы и гул взрывов. А некоторые, выбравшиеся наверх, видели, как в утреннем небе, в той стороне, где находился главный и самый крупный дот, с символическим названием «Утec», имевший на вооружении кроме пулеметов и скорострельных пушек еще тяжелые орудия, кружили немецкие самолеты и поочередно пикировали вниз. По всему было видно, что «Утес» не покорен, он сражается! Бойцы как-то сразу воспряли духом.