Музыка зазвучала снова. Дивная, нежная мелодия…
Стараясь отогнать наваждение, Майкл решительно приступил к уборке. Он работал быстро, надеясь, что наведенный в комнате порядок благотворно подействует на него, но вдруг он увидел собственное изображение, набросок, который она сделала в ту роковую ночь, пока он читал.
Он поднял рисунок с пола и долго не сводил глаз со своего портрета, напрочь позабыв о благих намерениях.
Рисунок был хорош. Даже очень хорош. Ханна была талантлива.
Майкл с трудом оторвался от портрета. Что ж, похоже, она говорила правду. Аккумулятор ее автомобиля действительно сел. А судя по этому наброску, она на самом деле приехала в эти места рисовать. Он положил рисунок на стол и вернулся к уборке.
Вскоре в комнате ничто не напоминало о Ханне Чандлер, за исключением ее эскиза и корзины. А так как комната была слишком мала, чтобы убрать корзину с глаз долой, она стояла на виду, напоминая Майклу о его безрассудстве.
Он снова попытался заняться музыкой, и снова безуспешно. Отложив гитару, взял с полки книгу.
Но едва одолел один абзац, как образ Ханны вновь возник перед ним, и пламя ее золотистых волос заслонило строчки и буквы. Ханна была повсюду. Она не хотела покидать его.
Почему в ту ночь, когда она была рядом и рисовала этот эскиз, он почти не обращал на нее внимания? Потому, что тогда он не был увлечен ею. Но сегодня все его мысли были заполнены Ханной и каким-то новым ощущением, которое не было знакомо ему до их роковой встречи.
Это чувство настолько завладело им, что ему пришлось смириться с ним и признать, что он влюбился в Ханну. Их близость превзошла все, что он когда-либо испытывал. Но его смущало, что он занимался любовью с женщиной, о которой ничего не знал. Почти ничего.
Во всяком случае, сведения о ней были весьма скудные. Столько вопросов осталось без ответа. Почему все-таки она появилась в Девлин-Элбоу? Если действительно приехала рисовать, то почему оказалась так близко от его дома? Может быть, она просто умнее и хитрее других фанаток? А может быть, она одна из тех, кто мечтает заполучить фамилию и богатство его семьи?
Майклу никак не удавалось нащупать верное звено в чехарде размышлений. Приятные воспоминания о Ханне сменялись настороженностью и сомнениями, которые диктовал ему горький жизненный опыт. Ясно одно — он должен узнать правду.
Майкл захлопнул книгу и оглядел комнату, словно прося защиты у родных стен. Но убежище перестает быть убежищем, если в нем невозможно остаться одному и отдохнуть душой. Ханна была здесь, и он должен уехать отсюда.